"Роман Гуль. Жизнь на фукса" - читать интересную книгу автора

чести!
Вот вам и хлебороб!
Не верьте людям, когда они - в массе. В скотском вагоне все кормили
собой вшей и под вшами были одинаковы. Рвали один у другого куски хлеба.
Наваливались друг на друга, хлебая овсянку. Словом, за исключением
"liberte","fraternite" и "egalite" было полное. Но вагоны - покинуты. И вот
оголившаяся дифференциация.
Я все думал, что едут Петровы да Сидоровы, а тут прелестно отделилась
6-я книга дворянских родов. Страницы предстали тонкокостными корнетами,
бравыми ротмистрами, поручиками, подпоручиками. Все - "фон" и "де". То есть
как раз те, кто богом и биологией призваны командовать "вверенными частями".
Клюкки фон Клюгенау вызвал в барак изумительно авантюрную сестру, с
шапкой золотых, горячих волос. Сестра блестяще говорила по-французски. И
через несколько часов председатель военной миссии Антанты в Берлине, генерал
Дюпон, из поданной полковником записки знал, что в Германию прибыли "в
порыве пламенного патриотизма принужденные покинуть дорогую родину - 500
офицеров благородных русских фамилий".
Против меня, несусветно икая, на нарах живут киевские хлеборобы. За
исключением матерного, все остальное они говорят по-украински. Но, к
сожалению, они не знают, что их имена лежат сейчас перед генералом Дюпоном,
и он, рассматривая их в монокль, готовит им судьбу, достойную патриотов.
У костров деберицкого лагеря рваные люди варили краденый картофель.
Собирались кучками. Говорили: когда же и как же они вернутся? И как
хлеборобы не понимали, что Дюпон уже отдает приказы. И что судьба их -
решена.

Бледно-желтое пиво
Я человек общительный. Но соотечественники были скучны. И, обменяв
валенки на сапоги, я ходил по Деберицу.
Как ни будь мала немецкая деревушка, пять ресторанов, несколько
магазинов, два парикмахера и много разговорчивых немцев в ней найдутся.
Гулянья мои были не лишены интереса. Я увидал нищету Германии 1919
года. Это был пятый военный год. Немцы этого года ничего уж не хотели. Они
не могли хотеть. Они хотели одного - есть. Но есть было нечего. Все съела
война.
Страна трудового пафоса лежала мертвой. Так же точно и верно вертелись
шестерни. Но машина делала последние обороты. Машина работала вхолостую.
Колеса шли по инерции, ржавые от крови. В каждый момент - они должны были
стать. Лица людей опустели. Люди ходили как тени. Походкой напоминая
матерей, у которых убиты дети.
Вильгельм в Голландии 24 пил зект. А я на 10 железных пфенигов купил
кружку пива. Пиво 1919 года было водопроводной водой бледно-желтого цвета.
Пить его можно было разве только из патриотизма. И немцы все-таки пили
бледно-желтое пиво.


КИЕВЛЯНЕ В ГАРЦЕ

Путешествие продолжается
Есть в Германии чудное место - Гарц. Шнельцугом через Магдебург от