"Ян Гийу. Путь в Иерусалим" - читать интересную книгу автора

Вместо этого они могли бы проявить себя на строительных работах в Арнесе. Но
Сигрид настояла на своем и объяснила, что у бургундских послушников и
английских каменотесов, которых нанял отец Генрих, можно многому поучиться.
И она, как обычно, добилась своего, несмотря на то что вестгету часто очень
сложно объяснить, что чужеземцы строят гораздо лучше, чем его народ.
Всего за несколько месяцев Варнхем превратился в огромную строительную
площадку, где звучали удары молота, звенели пилы, скрипели и грохотали
огромные колеса, сделанные из песчаника. Повсюду - движение, которое на
первый взгляд выглядело хаотичным и разрозненным, как в муравейнике, если
посмотреть на него весной: кажется, что муравьи просто бесцельно бегают
туда-сюда. Но для всего, что делалось, существовал четкий план. Руководил
работами огромного роста монах по имени Гильберт де Бон; он был единственным
из монахов, кто принимал участие в строительстве, в основном всю тяжелую
работу делали послушники. Можно также сказать, что исключением из этого
правила был и брат Люсьен из Клерво. Будучи монастырским садовником, он не
хотел отдавать капризные растения в чужие руки, поскольку по времени года
было уже поздно что-либо выращивать и многое могло пропасть без его умения и
зоркого взгляда.
Другие монахи, которые пока поселились в длинном доме, в основном
проводили время в молитве или занимались переписыванием рукописей.
Через некоторое время Сигрид предложила послушникам помощь Сварте и
Гура, и, по ее мысли, они должны были скорее стать учениками, чем полезными
помощниками. Вначале некоторые послушники приходили к отцу Генриху и
жаловались
[29]
на грубых и невежественных рабов, которые больше ломали, чем строили.
Но отец Генрих отмахивался от их жалоб, поскольку хорошо понимал, какую цель
преследует Сигрид, отдавая рабов в учение. Напротив, он втайне переговорил с
братом Гильбертом, и, к досаде многих послушников, это привело к тому, что
как только Сварте и Гур начинали более или менее сносно справляться с
работой на одном месте, их тут же посылали на другие работы, где снова
начинались жалобы на их неумение. Так, два способных раба понемногу
научились тесать и точить камень, придавать форму раскаленному железу,
сколачивать водяное колесо из дубовых пластин, выкладывать камнем колодец
или канал, очищать землю сада от того, что не должно там расти, тесать
дубовые и буковые бревна для разных целей. Сигрид постоянно спрашивала об
успехах Сварте и Гура и думала о том, как использовать их в будущем. Она
рассчитывала, что они смогут обрести свободу; только тот, кто умел делать
нечто действительно стоящее, становился вольноотпущенником. Их вера в
спасение интересовала ее гораздо меньше, Сигрид не принуждала к крещению
других своих рабов, кроме Сут, которую крестили, чтобы Сигрид было на кого
опираться во время освящения собора.
Это было спокойное время. У Сигрид стало меньше забот, она больше не
хлопотала по хозяйству в Варнхеме и не занималась делами Арнеса. Она
пыталась не думать о неизбежном, о том, что приходит ко всем одинаково, как
смерть, - и к рабам, и к свободным. Поскольку длинный дом еще не был освящен
под монастырь, она когда угодно могла принять участие в любой из пяти
ежедневных молитв. И чем ближе были роды, тем усерднее она молилась. Она
всегда просила об одном и том же: за свою жизнь и за жизнь ребенка, чтобы
Пресвятая Дева дала ей силы и мужество и