"Тонино Гуэрра. Дождь над всемирным потопом" - читать интересную книгу автора

зовется - Грот возвращенной жемчужины. Китайская легенда и случай с серьгой
серьезно озадачили Карлу. Она спросила меня, нет ли здесь тайной связи.
Вчера вечером мы повторили "иллюминацию" петербургского писателя и садовода
второй половины XVIII века Болотова. Наловили светлячков и в саду, и в пойме
Мареккьи. Потом принесли угасших жуков-светлячков и разбросали их в траве
лужайки на склоне горы. С наступлением сумерек поляна засверкала тысячами
огней, светящихся, как бриллианты.

МАЙ
Смеющиеся лепестки роз
Понедельник 6 - Вместе с Сальваторе Джанелла вновь побывал
в
уникальной крепости XV века, построенной в виде черепахи архитектором
Франческо ди Джорджо Мартини. В ее лабиринтах Паскуале Ротонди укрыл от
немецких мародеров и разрушительных бомбардировок англо-американских
союзников. великое множество картин мастеров итальянского Возрождения.
Хитроумный план удался на славу. Ротонди был моим преподавателем в Урбино. Я
часто вспоминаю его. Однажды я увидел Ротонди из окна верхнего этажа
Университета. Летний вечер. Сверху профессор выглядит совсем маленьким.
Шествует строго по прямой линии - отделяющей краснокирпичную мостовую перед
Палаццо Дукале от белого квадрата Университетской площади. Кажется, он
шагает, опираясь только на пятки. Возможно, ему нравится представлять себя
заправским канатоходцем. Неожиданно резко и нескладно, будто сорвавшись с
проволоки, он поворачивает к входу в Палаццо Дукале.
Четверг 9 - Я люблю бывать на развалинах заброшенных храмов. Воздух
настоян на диких травах. Они растут по своей воле там, где встарь собирались
толпы повергнутых в трепет прихожан. Все хотят исповедоваться. Хоть тысячу
раз. Нашептывать о своих прегрешениях сквозь ржавые отверстия в решетке
исповедальни. Проливные дожди и грозы подточили кровлю. Она обвалилась. Люди
покинули святое место. Только трое - два брата и сестра - продолжали
ходить в эту церковь. Истово молились, стоя по колено в крапиве. Двоих уже
нет в живых. Третий приходит сюда только в непогоду. Шум дождевых струй,
стекающих с зонта, напоминает человеческие голоса, и вроде не чувствуешь
себя таким одиноким. Стою молча. Будто жду кого-то. Позавчера рядом со мной
оказалась ссыльная княгиня - Багратиони. В 22-ом коммунисты превратили ее в
беженку. Как и тогда, в руке у нее пухлый саквояж, битком набитый
фотокарточками. Воспоминания юности - это единственное, что еще может ее
утешить. Среди заросших травой руин мы вместе рассматриваем свидетельства ее
придворного прошлого. Долгие путешествия в карете по Европе. В особенности
-- Мариенбад. Это царь - рядом с отцом, а это сестры. Они часто
останавливались в Мариенбаде. На прощание мы расцеловались, как брат и
сестра. Она ушла - ее ждал сибирский лагерь.
В день рождения я получил подарок - книгу в черном переплете,
найденную в тибетском монастыре. Я не знаю языка, но достаточно раскрыть
страницу, дождаться ветра и слова взмоют вверх.
Воскресенье 12 - С годами меня все больше восхищают невежды.
Я,
конечно, не имею в виду невежество некоторых дипломированных специалистов,
которые изо всех сил стараются скрыть пробелы в своем образовании. Я говорю
о неведении подлинном, так сказать, изначальном, почвенном. Оно напоминает