"Тонино Гуэрра. Стая птиц" - читать интересную книгу автора

При мне разрушилась и вилла графов Онтани - самого древнего семейства в
городке. При мне там жили только восемь старух и их внук. Эти тщеславные
бабки и прабабки уже тогда были единственными, в чьих жилах текла кровь
Онтани. Потом и они вдруг начали помирать каждый год, а то и по две разом,
и на вилле в течение восьми или девяти лет царил траур. Их внук рос под
присмотром семейного нотариуса и служанок. В двадцать лет он уже совершал
длительные поездки за границу. Городок покидали многие, но все они уезжали
в поисках работы. Граф Онтани был единственным, кто ездил не на заработки.
Он покидал Городок ранней весной в сером костюме, а возвращался в белом,
потому что уже вовсю пекло солнце. Затем в конце лета он отбывал одетый в
белое, а появлялся вновь в сером чесучовом пальто. В Городке он ни с кем
не раскланивался. Два раза в день - утром и вечером - граф проходил через
площадь, совершая свой обычный моцион: он любил прогуливаться по длинной
галерее у банка. Изредка его видели и довольно поздно, однако в кафе он не
заглядывал, а останавливался поговорить с единственным во всем Городке
шофером. Граф садился рядом с ним в машину, и они беседовали, разглядывая
сквозь туман бездомных собак. Настал день, когда граф отказался от
путешествий за границу и заперся в своем доме. С тех пор туда зачастили
врачи. Он потерял рассудок и умер в 1948 году.


Я ступал по развалинам виллы; подошел к пустырю, где когда-то был сад и
бамбуковая роща. Теперь здесь были заросли дикой травы с сухими и пыльными
стеблями и несколько растений, в том числе низкий, густой, но совершенно
без листьев куст акации. На земле валялись ржавые консервные банки. Я
старался уловить шум, который сказал бы мне что-то об этом месте и о
гибели семьи Онтани. Я пошарил ногой в высокой траве, и вдруг на земле
что-то блеснуло. "Осколок бутылки", - подумал я и поднял его. Это оказался
стеклянный глаз. Тогда я вспомнил, что молодой граф коллекционировал
стеклянные глаза. На аукционе в Париже он набил ими два больших саквояжа.
Возможно, именно из-за этих глаз он и сошел с ума, потому что развесил их
на стенах виллы и постепенно стал чувствовать, что на него все время
кто-то смотрит. Граф так боялся чужих глаз, что в те редкие дни, когда
выходил из дому, брел, низко опустив голову. Страх не покинул его и тогда,
когда нотариус распорядился выбросить всю коллекцию. Но графу все равно
везде чудились глядящие на него в упор глаза; он думал, что это глаза его
предков, и часто убегал в сад, чтобы спрятаться среди ветвей хурмы или
акации. Почти весь день он проводил, прижавшись к стволу дерева и засунув
голову в листву.
Я нашел в траве еще один глаз; именно в тот момент я услышал глухой
удар от падения спелой хурмы. Твердый звук, который потом расплывался,
дробился, словно где-то капала вода. Упал еще один плод, и еще... Их
водянистые удары вновь поведали мне всю историю графов Онтани.



4