"Эндрю Круми. Принцип Д'Аламбера (историческая фантасмагория)" - читать интересную книгу автора

продолжалось не больше одной-двух минут.
Мальчик лежал в пыли и тихо плакал. Из носа и ссадины на лбу текла
кровь. Я подошел к нему, но какими словами мог я его утешить? В последующие
годы я прочел множество историй о школьных драчунах и их жертвах. В этих
рассказах жертва тайно учится драться, терпеливо тренируется и ждет часа
мести. Потом, подготовившись, вызывает обидчика на поединок и легко его
побеждает. Сила драчуна сразу же испаряется неведомо куда. Я много раз читал
подобные истории, но никогда не видел, чтобы что-либо похожее происходило в
жизни. Истории же, свидетелем которых мне приходилось быть, всегда сводились
к одному и тому же. Забияка бьет жертву, а она стоически принимает
страдания. Ребенок, которого избили на моих глазах, был намного меньше
нападавших, и хотя я был старше этого мальчика, но ростом едва ли
превосходил его. Если бы кто-нибудь из нас попытался сопротивляться, Медведь
и его друзья избили бы нас с еще большим удовольствием. Я помог малышу
встать на ноги.
- Я хочу к маме, - сказал он.
Я помог ему отряхнуться, но позже учителя все равно отчитали его за
неопрятный вид. Он оправдывался тем, что споткнулся и упал, потому что
засмотрелся на пролетавших над головой диких гусей. Такой всплеск детского
воображения, не поддавшегося страданию, живо сохранился в моей памяти на
многие годы. Он был хрупким смышленым ребенком. Кажется, Пьер умер от
холеры, не дожив до пятнадцати лет.
Единственным способом противостоять гневу Медведя было уклоняться от
любых столкновений с ним. Как и все другие, я старался не ходить в одиночку
по его территории. Чтобы облегчить гнетущее чувство страха, я пытался
развлечь других мальчиков, подражая Медведю и имитируя его гнусавый голос и
неуклюжие движения. Аплодисменты зрителей и их сдавленный смех ободряли
меня. Я чувствовал, что завоевал их уважение, хотя был маленьким и слабым.
В спальне нас было двадцать мальчиков, и мы могли бы достаточно легко
одолеть Медведя, поставить его на колени и вздуть так, что он запомнил бы на
всю жизнь. Но мы так и не осмелились сделать этого. Целые нации ведут себя
так же, подавленные властью тиранов.
Нам неоткуда было ждать избавления, и история эта не имеет счастливого
конца. Медведь продолжал царствовать, наводя на соучеников страх, а потом
вырос и поступил на гражданскую службу, сделав головокружительную карьеру.
Много лет спустя я видел его на обеде. Теперь он был высокопоставленным
чиновником. Он не вспомнил меня. Я же жаждал мести, глядя, как он спокойно
ест свой суп.


IV


- Кажется, я слышала, как он смеялся, - сказала Жюстина мужу,
вернувшись на первый этаж. - Наверное, нашел что-то смешное в том, что
написал.
Анри пожал плечами:
- Смех - несомненный признак безумия. Любой человек в здравом уме
знает, что в этой жизни мало чему можно смеяться.
- Ох, Анри, ты просто старый пессимист.