"Василий Гроссман. Жизнь" - читать интересную книгу автора

И все они и сам Костицын ясно понимали и знали, что не будь среди них
этого старика - им бы никогда не удалось справиться с огромной работой. Он
легко и свободно двигался в темноте по шахте. Он ощупью разыскивал нужные им
материалы. Это он нашел молот и зубило, это он принес из дальних продольных
три ржавых обушка. Эго он посоветовал привязывать ремнями и веревками тех,
кто работал в стволе - вколачивал новые скобы взамен выбитых. Это он первым
добрался до верхнего горизонта и разобрал во мраке камни, закрывавшие вход в
квершлаг. Казалось, он не испытывал усталости и голода, так легко и быстро
передвигался он, поднимался и спускался по стволу. Шла к концу работа. Даже
самым ослабевшим вдруг, прибавилось силы. Даже Кузин и Ладьин почувствовали
себя крепче, твердо, не шатаясь, стали на ноги, когда сверху закричали:
- Последнюю скобу вбили!
Радостное, пьяное чувство охватило всех. Костицын в последний раз повел
людей в печь, там раздал он автоматы, каждому велел прикрепить к поясу
ручные гранаты.
- Товарищи, - сказал он, - пришла минута вернуться снова на землю.
Помните: на земле война. Товарищи! Нас спустилось сюда двадцать семь,
возвращается нас на землю восемь. Вечная память тем, кто навеки останется
здесь.
И он повел отряд к стволу.
Только пьяный, нервный подъем дал людям силу вскарабкаться по шатким
скобам, подтягиваться метр за метром по скользкому и мокрому стволу шахты.
Больше двух часов занял подъем шести человек. Наконец они поднялись на
первый горизонт и ожидали, сидя в низком квершлаге, оставшихся еще внизу
Костицына и Козлова.
Никто не видел в темноте, как случилось это. Казалось, произошло это по
жестокой, ненужной случайности. Во время подъема уже в нескольких метрах от
квершлага вдруг сорвался вниз старик забойщик.
- Дед, хозяин, отец! - закричали сразу несколько голосов.
Тело старика тяжело упало на груду породы, лежащей посреди шахтного
двора.
- Проклятая, подлая нелепость, - бормотал Костицын, тормоша неподвижное
тело. И только сам старик-забойщик за несколько минут до своей гибели
чувствовал, что с ним творится что-то необычное, страшное.
"Смерть, что ли, пришла?" - думал он.
В ту минуту, когда бойцы, вколотившие последнюю скобу, радостно
закричали, что могут еще двигаться, он ощутил, что силы жизни оставляют его.
Никогда о ним не было такого. Голова кружилась, красные круги мелькали в
глазах. Он поднимался по стволу наверх, уходил из шахты, в которой
проработал всю свою жизнь. И с каждым его движением, с каждым новым усилием
слабели его руки, холодело сердце. В мозгу мелькнули далекие, давно забытые
картины. Чернобородый отец, мягко ступая лаптями, подводит его к шахтному
копру... Англичанин-штейгер качает головой, смеясь смотрит на маленького
одиннадцатилетнего человека, пришедшего работать в шахту... и снова красным
застилает глаза. Что это - вечернее солнце в дыму и пыли донбасского заката,
кровь или та красная дерзкая тряпка, которую он выхватил из-под пиджака и,
гулко стуча сапогами, понес впереди огромной толпы оборванных, только что
поднявшихся на поверхность шахтеров, прямо на скачущих из-за конторы казаков
и конных полицейских?.. Он собрал все силы, хотел крикнуть, позвать на
помощь. Но силы не было, слова не шли.