"Томмазо Гросси. Марко Висконти (историко-приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

нем появился роковой гость. Мать, служанка, лютня и гнедой, - но при мысли
обо всем том, что было ей когда-то дорого, сердце ее осталось спокойным,
словно она нажимала на клавиши клавесина с перерезанными струнами.
Следующий день, накануне отъезда Отторино, граф решил посвятить
соколиной охоте, и Биче должна была непременно в ней участвовать.
- Я покажу вам, как летают мои соколы, - говорил граф своему гостю, - а
потом вы мне скажете, есть ли такие птицы у Марко Висконти. Вы увидите
ирландских, норвежских и датских ястребов и кречетов. У меня есть и
гнездовые, и странствующие соколы; а какая чудесная свора - и гончие и
волкодавы! Вы посмотрите потом на моего любимого сокола, которого я обучил
сам - ведь я иногда развлекаюсь тем, что приручаю соколов по-новому, своими
способами... Ну, да хватит: сами увидите.
В тот же день из Комо пришло письмо, и, получив его, Эрмелинда долго
разговаривала с мужем. Биче из своих комнат, где она заперлась со служанкой,
слышала голоса родителей, которые, казалось, спорили между собой, и она,
конечно, догадывалась, о чем могла идти речь.
Весь день Биче удавалось избегать матери, и они встретились только
вечером за ужином Эрмелинда выглядела задумчивой и огорченной, иногда она
посматривала на дочь, словно собираясь открыть ей какую-то тайну, и Биче,
боясь остаться с матерью наедине, решила, что лучше сделать так же, как и
раньше: под предлогом, что завтра надо рано вставать для охоты, она
попросила разрешения встать из-за стола и удалилась к себе. Запершись в
своих комнатах, она почувствовала себя спокойнее и, перед тем как лечь
спать, села у зеркала и велела Лауретте расчесать ей волосы. Служанка,
догадавшаяся о сердечной тайне своей юной госпожи, с лукавым видом завела
разговор об Отторино, поддразнивая ее скрытыми намеками, в ответ на что Биче
хотела сделать обиженный вид, и это удалось бы ей в большей мере, если бы
румянец, покрывавший ее лицо, можно было приписать гневу, а не стыдливому
смущению. Причесав Биче, Лауретта начала было уже ее раздевать, как вдруг
раздался легкий стук в дверь и послышался голос Эрмелинды:
- Отвори, это я... Оставь меня с ней, - сказала она служанке,
подбежавшей открыть дверь
Та поклонилась и ушла в соседнюю комнату.
Оставшись наедине с матерью, Биче готова была провалиться сквозь землю
от замешательства. Опустив голову, она ждала, что скажет ей мать.
- Я вижу, мое присутствие не очень тебя радует, - начала Эрмелинда. -
Это меня огорчает, очень огорчает, дочь моя.
Девушка хотела было ответить, но у нее перехватило горло, и она,
растерянно пробормотав несколько не имеющих смысла слов, умолкла
- Кто бы мог поверить, что вид твоей матери способен привести тебя в
смятение? - продолжала графиня - Правда, я давно уже должна была бы
заметить, что ты переменилась в обращении со мной, что ты уже не любишь
меня, как прежде. Но трепетать при моем появлении!.. Это слишком, слишком
тяжело для той, кто тебя так любит.
- Я не трепещу. Отчего я должна трепетать? - ответила живо девушка,
которой досада на то, что мать заметила ее смущение, отчасти вернула
природную твердость характера
- Биче!.. Как дерзко ты отвечаешь! - сказала мать сердитым голосом, но
тут же, словно уступая внезапному порыву, схватила дочь за руку и
продолжала: - Послушай, дочурка, не говори так со своей матерью. Или ты