"Станислав Гроф. Холотропное сознание" - читать интересную книгу автора

По мере того, как растет сила переживаний, связанных с этой матрицей,
эмоции и ощущения, которые первоначально были полярно противоположными
(например, боль и удовольствие), начинают сходиться к одной точке. В
конечном итоге, они могут слиться в единое недифференцированное состояние
сознания, содержащее все возможные измерения человеческого опыта.
Мучительные страдания и изысканные удовольствия становятся одним и тем же;
обжигающий жар ощущается как леденящий холод; жестокая агрессия и страстная
любовь сливаются воедино; агония смерти становится экстазом рождения. Когда
страдание достигает своего апогея, ситуация странным образом перестает
обладать качеством муки и агонии. Вместо этого, сама сила переживания
преобразуется в дикий экстатический восторг, который можно описать как
"дионисийский", или "вулканический" экстаз.
Этот вулканический экстаз или восторг идти даже еще дальше, достигая
трансцендентных масштабов. В отличие от океанического блаженства, связанного
с БПМ-I, этот вулканический тип включает в себя огромное взрывное
напряжение, обладающее как агрессивными, так и саморазрушительными
элементами. Эта форма экстаза может переживаться при родах, в катастрофах
или в ритуалах, где используются мучительные процедуры, как, например,
практика самобичевания или танец Солнца у американских индейцев, когда
человек добровольно подвергается сильной физической боли в течение
продолжительного времени. Определенный уровень вулканического экстаза может
достигаться в церемониях аборигенов, куда входят танцы и громкая
возбуждающая музыка, или даже в их современных прототипах - некоторых
рок-концертах.
Сексуальные аспекты БПМ-III обычно переживаются как обобщенная эротика,
ощущаемая не только в области гениталий, но и во всем теле. Многие люди
описывают экстаз, который похож на начальную фазу сексуального оргазма, но в
тысячу раз сильнее. Однако в данном случае эти ощущения могут продолжаться в
течение длительного периода, сопровождаясь неистовыми эротическими образами.
Изображаемая здесь сексуальность характеризуется огромной силой
инстинктивного влечения и не имеет конкретной цели или направленности. Это,
безусловно, не та эротика, которую мы переживаем в романтических отношениях
с глубоким взаимным уважением, пониманием и чувством любви, достигающем
кульминации в сексуальном соединении. Здесь на первый план выходит
эгоистическое удовлетворение примитивных сексуальных побуждений, нередко, с
всевозможными отклонениями от нормы и без малейшего уважения к партнеру.
Образы и переживания БПМ-III часто обладают порнографическими чертами
или связывают секс с опасностью и безнравственностью. В этот период люди
могут отождествляться с владельцами гаремов, сутенерами и проститутками, или
с любым из множества исторических и легендарных сексуальных персонажей,
наподобие Казановы, Распутина, Дон-Жуана или Марии-Терезы. Они могут
оказываться очевидцами или участниками сцен, происходящих в Сохо, на площади
Пигаль, и в других знаменитых районах "красных фонарей". Поскольку эта
матрица, кроме того, содержит динамический духовный аспект, мы можем время
от времени сталкиваться здесь с, казалось бы, противоречивыми переживаниями,
связывающими секс с запредельностью. Здесь мы могли бы можно обнаружить
видения ритуалов плодородия, фаллических культов и храмовой проституции.
Пожалуй, самая любпытная особенность переживаний БПМ-III заключается в
эмоциональной близости смерти и сексуальности. Казалось бы, угроза смерти