"Василий Гроссман, Илья Эренбург. Черная книга " - читать интересную книгу автора

лично осмотрел лагерь, и один из видевших его рассказывал нам, как министр
смерти подошел к огромному рву и долго молча смотрел. Сопровождавшие его
лица стояли в некотором отдалении и ожидали, пока Генрих Гиммлер созерцал
колоссальную могилу, уже наполовину заполненную трупами.
Треблинка была самой крупной фабрикой в концерне Гиммлера. В тот же
день самолет рейхсфюрера СС улетел. Покидая Треблинку, Гиммлер отдал приказ
командованию лагеря, смутивший всех: и гауптштурмфюрера барона фон Фейна, и
заместителя его, Короля, и капитана Франца - немедленно приступить к
сожжению похороненных трупов и сжечь их все до единого, пепел и шлак
вывозить из лагеря, рассеивать по полям и дорогам. В земле находились уже
миллионы трупов, задача эта казалась необычайно сложной и тяжелой. Кроме
того, было приказано вновь загазированных не закапывать, а тут же сжигать.
Вначале дело с сожжением трупов совершенно не ладилось - трупы не хотели
гореть: правда, было замечено, что женские тела горят лучше, ими пытались
разжигать трупы мужчин. Тратились большие количества бензина и масла для
разжигания трупов, но это стоило дорого и эффект получался ничтожный.
Казалось, дело это находится в тупике. Но нашелся выход. Из Германии приехал
эсэсовец, плотный мужчина под пятьдесят лет, специалист и мастер.
Под его руководством приступили к постройке печей. Это были особого
типа печи-костры, ибо ни люблинский, ни любой крупнейший крематорий мира не
был бы в состоянии сжечь за такой короткий срок такое гигантское количество
тел. Экскаватор выкопал ров- котлован длиной в двести пятьдесят-триста
метров, шириной в двадцать-двадцать пять метров, глубиной в пять метров. На
дне рва, по всему его протяжению были установлены в три ряда на равных
расстояниях друг от друга железобетонные столбы, высотой каждый над уровнем
дна в сто-сто двадцать сантиметров. Столбы эти служили основанием для
стальных балок проложенных вдоль всего рва. На эти балки поперек были
положены рельсы, на расстоянии пяти-семи сантиметров одна от другой. Таким
образом были устроены гигантские колосники циклопической печи. Была
проложена новая узкоколейная дорога, ведущая от рвов-могил ко рву-печи.
Вскоре построили еще вторую, а затем и третью печь таких же размеров. На
каждую печь-решетку нагружалось одновременно три с половиной - четыре тысячи
трупов.
Был доставлен второй "багер" - колосс-экскаватор, а за ним вскоре
третий. Работа шла день и ночь. Люди, участвовавшие в работе по сожжению
трупов, рассказывают, что печи эти напоминали гигантские вулканы: страшный
жар жег лица работавших, пламя извергалось на высоту восемь-десять метров,
столбы черного густого и жирного дыма достигали неба и тяжелым неподвижным
покрывалом стояли в воздухе. Жители окрестных деревень видели это пламя по
ночам за тридцать-сорок километров, оно поднималось выше сосновых лесов,
окружавших лагерь. Запах горелого человеческого мяса заполнял всю округу.
Когда ветер дул в сторону польского лагеря, расположенного в трех
километрах, люди задыхались там от страшного зловония. На этой работе по
сожжению трупов было занято свыше восьмисот заключенных - численный состав,
превышающий количество рабочих, занятых в доменном или мартеновском цехе
любого металлургического гиганта. Этот чудовищный цех работал день и ночь в
течение восьми месяцев беспрерывно и не мог справиться с миллионами
закопанных человеческих тел. Правда, все время прибывали новые партии для
газирования, и это тоже загружало цех.
Прибыли эшелоны из Болгарии. Эсэсовцы и вахманы радовались их прибытию;