"А.Ю.Григоренко. Эсхатология, милленаризм, адвентизм: история и современность " - читать интересную книгу автора

христианства над всеми своими вероучительными конкурентами, способствовало
превращению христианства в массовую, мировую религию.
Христианству ведь, как ни одной другой религии, присуще по сути
парадоксальное понимание соотношения божественного и человеческого,
религиозного и социального. Основатель христианства, в отличие от
основателей других мировых религий (ислам, конфуцианство, буддизм),
выступает в роли не пророка (Магомет), не мудреца (Конфуций, Будда), а в
роли Самого Бога. В этом смысле его роль и предназначение неизмеримо выше,
чем у Магомета, Конфуция, Заратустры, Будды и т.д. Его функции и роль
приобретают характер онтологической, космической деятельности. Он не только
открывает людям истину, наставляя их на истинный путь. Он одновременно, как
Бог, непосредственно побеждает зло, грех, смерть и дьявола. И в то же время,
как метко подмечает Д. Е. Фурман, Он, согласно Священному Писанию, обладал
человеческой природой, являясь человеком, принадлежащим к самым социальным
низам. В своей земной, видимой жизни он потерпел жизненное поражение, за что
и был распят на кресте.124
Эти два обстоятельства, точнее двоякая природа Христа - божественная и
человеческая - очень многое объясняют в истории христианства, раскрывают
причины его теснейшей связи с обществом, его влияния на общество. Ведь
только в христианстве Бог оказывается так близок к людям (в других религиях
Бог не становится человеком). В то же время ни в одной другой религии Бог не
оказывается так предельно далеко от общества, государства, людей. В других
религиях владыки земные - одновременно и "сыны Божии". В христианстве же тот
факт, что Бог, став человеком, был распят на кресте, демонстрирует
абсолютное его пренебрежение к обществу, социальным и земным институтам и
порядкам. В этом смысле такой Бог оказывается гораздо более "неземным"
Богом, чем те боги, которые вечно пребывают на небе, не спускаясь с них на
землю, утверждая, однако, извечность земных порядков и социальных
институтов. В Древнем Египте мифология подробно раскрывает божественное в
буквальном, т. е. физическом смысле происхождение фараонов - сынов божьих. В
христианстве же, в Новом Завете, напротив, все земное противостоит
божественному, небесному. "Царство Мое, - говорит Сам Бог-Спаситель, - не от
мира сего". Все земные добродетели и ценности тем самым утрачивают всякое
значение в глазах того, кто знает истину. Ничто: ни знания, ни богатство, ни
происхождение - не могут даровать спасение человеку.125
Спасение возможно только в Самом Иисусе Христе тем, кто откажется от
всего земного, кто будет ждать с молитвой на устах и в душе своей Его
второго пришествия как Спасителя и как Судьи для тех, кто не уверовал в
Него, кто не пренебрег ради Него и Спасения своего земной жизнью со всеми ее
ничтожными радостями и псевдоценностями. Такова была простая идеология
первых христиан. Согласно этой идеологии они отказывались от всего земного,
чтобы быть вознагражденными за этот отказ всевозможными благами в Божием
царстве. Нередко искали мученической смерти, убежденные, чем более ты
страдаешь здесь, тем больше шансов ты имеешь на блаженство в царстве
Христовом.
В силу простоты этой идеологии учение раннего христианства было глубоко
антидогматичным, акцентируя свое внимание не на поиске доказательств бытия
Бога, а на обосновании скорой гибели этого злого и неправедного мира,
воскресения умерших праведников и вечного их блаженства вместе с живыми со
Христом.