"А.Ю.Григоренко. Эсхатология, милленаризм, адвентизм: история и современность " - читать интересную книгу автора

несколько стадий в объеме и достигающую самых небес.
Древнееврейская милленаристская литература, бесспорно, оказала глубокое
влияние на возникновение христианства, на формирование его вероучения, в том
числе и доктрины о конце мира.
Нет ничего удивительного в том, что раннее христианство, возникшее по
сути дела как секта в иудаизме, переняло концепцию последнего о конце мира.
Первые христиане, пережившие немало испытаний, не только не расстались с
мессианистско-эсхатологическим учением иудаизма, но приспособили его к своим
нуждам, соединив его со своим учением о втором пришествии Спасителя в мир.
Именно с этим вторым пришествием, согласно верованиям первых христиан, и
должны были осуществиться их мессианистские надежды, не осуществившиеся
прежде - во время первого явления Мессии. Правда, верили первые христиане,
Мессия пришел в мир в облике раба и умер позорной смертью на кресте, но Он
обещал Своим последователям вновь вернуться на землю. Во время второго
пришествия Мессии, по их представлениям, и должны были практически
реализоваться их мессианские ожидания, кои не осуществились во время Его
первого явления. Именно в такого рода верованиях и кроются истоки
хилиастических учений последующих эпох, находятся самые зародыши
хилиастических ожиданий наступления на земле тысячелетнего счастливого и
блаженного царства Христова, которые в последующие тысячелетия постоянно
тревожили души страдающих в их трудной земной жизни христиан.
Несмотря на то, что мы находим эсхатолого-хилиастические идеи и
верования и в Ветхом, и в Новом заветах, тем не менее, роль их и место там
не одинаково. Для иудаизма эсхатологическая его составляющая вовсе не
является главенствующей. Ветхий Завет есть книга, повествующая главным
образом об истории Творения и истории завета древнееврейского народа с
Богом. Вот почему даже индивидуальная эсхатология появляется только на
периферии Ветхого Завета, но становится одной из центральных тем Нового. Вот
почему в Древнем Израиле отсутствовали практические культы и верования,
связанные с идеей жизни после смерти, тогда как христианство невозможно без
них представить.
В отличие от иудаизма, христианство, по крайней мере его ранняя версия,
является по преимуществу эсхатологическим вероучением. В отличие от
Пятикнижия, Новый Завет есть преимущественно книга, рассказывающая о судьбах
человека: о страшном суде, втором пришествии Судьи и Спасителя, о бессмертии
души, о жизни после смерти и т.д.
Не трудно догадаться о причинах того, почему именно хилиастические идеи
и образы в христианстве вышли на первый план, затмив или, точнее, отодвинув
идею Бога - Творца, особенно в раннем христианстве, на второй план. В
условиях всеобщего социально-политического кризиса, охватившего Римскую
империю того времени, принявшего особую остроту в национальных окраинах
империи, в число которых входила и Палестина, эсхатолого-хилиастические
чаяния и надежды приобрели крайне актуальное значение: они давали надежду на
будущее, выполняя тем самым свою компенсаторную, эскапистскую функцию.
Следует иметь в виду и еще один немаловажный аспект того, почему
эсхатолого-хилиастические представления во многом определяли сущность и
содержание раннего христианства. Ведь до того, как стать государственной
религией, государственной Церковью Римской империи, что случилось во время
правления Константина I Великого (285-337 гг. н. э.), христианство было не
чем иным, как иудео-христианской сектой, мало кому известной в эту эпоху.