"Григорий Исаевич Григоров. Махно" - читать интересную книгу автора

спрятаны пулеметы и пулеметчики. Эт повозки рассредоточились по всему
городу, поближе к местам размещения офицеров слащевской армии. По какому-то
синалу в город со всех сторон на большой скорости с оглушающим гиком
ринулись знаменитые махновские тачанки и кавалерийские отряды, и
одновременно по всему городу заработали пулеметы, спрятанные под стогами
сена.

Выйдя за ворота тюрьмы, я еще успел увидеть несколько мчавшихся тачанок
и верховых, у которых в одной руке была сабля, в другой --
маузер.Действительно, освобождение махновцами Екатеринослава от слащевской
армии достойно войти в историю гражданской войны как очень значительная
военная операция, спланированная и проведенная талантливыми людьми.

Очень жаль, что до сих пор нет объективного освещения событий тех лет.
В литературе создан образ махновца, напоминающего бандита. Такое
представление является либо отражением образа махновца в сознании
испуганного мещанина, либо литератора, писавшего по специальному заказу
советской власти или просто не представлявшего характера и мотивов широкого
и мощного крестьянского восстания.

За воротами тюрьмы я с бльшим интересом продолжал присматриваться к
хлопцам. Вдали, ближе к арестантским ротам, была слышна жалобная песня "не
осенний мелкий дождичек...", ее пели несколько голосов. До меня долетели
слова: Но тоска, друзья -- товарищи,

В грудь запала глубоко, -

Дни веселия, дни радости

Отлетели далеко.

Мне стало грустно. Я отдавал себе отчет, что многие из этих отчаянных
молодцов не вернутся в свои дома, не увидят своих матерей, жен и невест. Но
вот прозвучали в другом месте бодрые голоса:

Полно, брат -- молодец!

Ты ведь не девица:

Пей, тоска пройдет!...

Младший Каретников, увидев, что я стою под дождем и не знаю, куда мне
направиться, подошел ко мне и обнял своими сильными руками. Я заметил, что
на глазах его блестели слезы. Он мне сказал, что на тюремнм дворе лежат
расстрелянные, в том числе и два анархиста, сидевших с нами в камере.
Каретников поднял руку и крикнул: - За каждого из них снимем 10 голов белых
гадов. -- К нам подошла руппа рослых парней, это были односельчане
Каретникова. У одного был кувшин со спиртом, он предложил нам выпить за
свободу, за волю и счастье народа. Мы отказались от угощения. Каретников
только сказал: - Спасибо нашему батько. -- Он спросил у меня, думаю ли я