"Григорий Исаевич Григоров. Махно" - читать интересную книгу автора

повели наверх, где со мной разговаривал поручик вовсе не на политическую
тему. Он задал мне вопрос, откуда у меня оказались в кармане фальшивые
деньги. Речь шла о марках, выпущенных еще Центральной Радой. Назывались эти
марки "шагами" и обращались они на рынке наряду с "керенками". Я ответил,
что на базаре выменял керенки на марки, и никакого представления не имел,
что они фальшивые. На самом же деле мне эти фальшивые марки принес Матус
Канин перед нашим отъездом из Екатеринослава. Действительно, в 1919 году на
рынок выбрасывали много фальшивых денег, они создавали инфляцию и повышали
цены на продукты. Эти разговоры о фальшивых деньгах отвлекли охранников от
политики, и мне это сослужило некоторую службу.

На 4-ый день за мной явился спецконвой, чтобы отправить в
контрразведку. Когда я вышел из комендатуры под конвоем, я сразу же увидел
на бульваре своего старшего брата Абрама. Оказывается, моя мать, сестра и
Наташа приехали в Екатеринослав с тем же поездом,что и я. Они провожали меня
до комендатуры. На смену маме и сестре явился мой брат, он сопровождал меня
до контрразведки.

Снова Екатерининский проспект, снова улыбающиеся лица прохожих. Город
мне кажется по-прежнему веселым и нарядным. То же солнце греет своими лучами
и меня, и свободно прогуливающихся людей. Я думаю о равнодушии к обреченным.
Вот пробегает газетчик и кричит своим дискантом: - "Разгром красных под
Ростовом". И я понимаю, что этот же газетчик недавно кричал о разроме белых
под Одессой. Газетчик хочет кушать, одеваться, его мало итересуют и те, и
другие. Вот шагает рота солдат, четко отбивает шаг и во все горло поет: "Все
пушки, пушки грохотали, на поле лег туман...", а завтра же, быть может, эти
же солдаты, сняв свои кокарды и георгиевские кресты, будут петь о партизане
Железняке, и я сам мысленно запел:

В степи под Херсоном

Высокие травы,

В степи под Херсоном курган.

Лежит под курганом,

Заросшим бурьяном,

Матрос Железняк -- партизан.

В 1919 году было много Железняков, Фучиков, безымянных героев, погибших
не только на фронтах, но и в казематах. Истинными героями мне представлялись
не те, кто в открытом поле умирал лицом к лицу с врагом -- это обычный закон
войны, герои те, кто остается верен себе в тюрьмах, на этапах, в
контрразведках и на плахе. Вот почему истинным героем для меня всегда
оставался Артур -- Овод из романа Войнич.

Думы мои прервались, меня подвели к серому домику, расположенному в
верхней части Екатерининского проспекта, недалеко от горного училища. Из