"Николай Грибачев. Здравствуй, комбат! (Повесть-быль военных лет) " - читать интересную книгу автора

- Заладил - чё да чё... А тут чё?
- Обыкновенно. Война.
- Я в лесах вырос. Мне тут, в степи, как голому на сковородке.
- Местность как местность. Вот в городе - там да. Там стены валятся,
камень кругом брызжет... Сталинград, к примеру, взять. Горюет злосчастно наш
брат солдат. А тут чё? Тут - ничего...
Принесли обед из термоса. Заместитель Косовратова старший лейтенант
Слепнев, круглый и налитой, как яблоко, рассказывал, хлебая из котелка:
- Зимой, с декабря по февраль, был я на курсах усовершенствования. Жили
на солдатском режиме, ночью на посту напляшешься в сапожках! Но главное -
всегда хотелось есть, даже во сне. "Подъе-ем!" - а ты шницель не доел. Зато
как дорвешься, бывало, до военторговской столовой - по два и три обеда
закладываешь! Идешь потом и шатаешься от сытости, глаза, как на свету у
совы, слипаются.
- И водку из-под полы проворили, - высказал завистливую догадку
адъютант, который, с небольшими перерывами на формирование, находился на
фронте с начала войны.
- Случалось.
- И к бабам шастали.
- Чего не было, того не было. Очень ты кому нужен, если в неделю на час
вырвешься.
- А бабы там оголодали. Мужик в тылу отбракованный, и то на счету.
- Бросьте-ка вы жеребятину, - нахмурился комбат. - У женщин в тылу
синие жилы на руках от недоедания и работы. А вы слюнявите.
- Так это без обиды, по присловью. И война огрубляет.
- А я думаю, - отрезал Косовратов, - если уж мы способны огрубиться до
скотства, то и воевать не за что.
- Народ никогда не стеснялся в крепких выражениях.
- Тоже мне народники! Знавал я таких - земляную силу изображает, в
семье при детях матюками кроет. А куда конь с копытом, туда и рак с клешней:
ребятенок его едва маму мамой называть научился, а уже товарищей
обкладывает, пишет еще, как сорока лапой, а на заборе углем художества
выводит. И на войне тоже. Как генерал матерщинник, так и вся дивизия туда
же: в атаку поднимаются - матом, приказы по телефону - матом... Провода
перегорают! А телефонистки на узле - девчонки, может, дочки таких же
командиров... Пакость, дикость, а не народность!
- Война!..
- Хамство и на войне - хамство... Мать-перемать... а мать в тылу
слезами обливается. Я же так считаю, что без уважения к матери и к женщине
мы не только никакого социализма не построим, а и просто настоящими людьми
не станем. Душа свинарником пахнуть будет...
Неизвестно, чем бы и окончился этот неожиданно возникший разговор,
воспламенивший страсти, если бы не звонок из штаба - запрашивали в полк
информацию о положении и, по просьбе комиссара, сводку о политбеседах.
Оставив Косовратова у телефона, мы со Слепневым вышли.
- Наивный у нас комбат, верно? - спросил он.
- Почему наивный?
- Мораль нам читает...
- Обиделся?
- Да нет, просто какая уж тут мораль, в этом озверении? Государство на