"Б.Д.Греков. Киевская Русь " - читать интересную книгу автора

европейского масштаба. Не случайно ему так много внимания уделяют
западноевропейские хронисты. Двор киевского князя хорошо известен во всем
тогдашнем мире, так как киевский князь в международных отношениях к этому
времени успел занять весьма определенное место.
Ярослав Мудрый находился в родственных связях с царствующими домами
Англии, Франции, Германии, Польши, Скандинавии, Венгрии и Византии. Его дочь
Анна была замужем за французским королем Генрихом L и активно участвовала в
политической жизни Франции (была регентшей после смерти своего мужа). Ее
собственноручная подпись славянскими буквами (Ана ръина, т. е. Anna regina)
имеется на латинской грамоте, выданной в 1063 г. от имени малолетнего
французского короля Филиппа I. Внучка Ярослава Евпраксия - Адельгейда
Всеволодовна (1071-1109) была замужем за императором священной Римской
империи Генрихом IV. При дворе Ярослава жил изгнанник из своего королевства
Олаф Норвежский, сын которого с русской помощью возвратил себе норвежский
престол. При том же дворе жил и другой знаменитый викинг Гаральд, после
громких военных походов в Сицилию и Италию ставший королем Норвегии и
сложивший свою голову в Англии. Он был женат на дочери Ярослава - Елизавете.
Как видно, из английских "Законов Эдуарда Исповедника", в Киеве у Ярослава
нашли себе приют сыновья английского короля Эдмунда Железный Бок - Эдвин и
Эдуард, изгнанные из Англии датским конунгом Канутом.
Неудивительно, что в этой интернациональной обстановке дети Ярослава
научились говорить на многих европейских языках. Нам хорошо известно, что
Всеволод Ярославич, отец Владимира Мономаха, говорил на 5 языках. Всеволод
был женат на греческой принцессе из дома Мономахов, его сын Владимир женился
на дочери последнего англо-саксонского короля Гите Гаральдовне, вынужденной
бежать из Англии, вследствие норманнского вторжения.
Я не могу сейчас приводить многочисленные факты участия Киева в
европейской жизни государств и народов. Думаю, что и приведенные мною
сведения, хотя и подобранные весьма однобоко, служат ярким показателем
положения Киева в тогдашней Европе.
Таким образом, Владимир Мономах, к которому нам надлежит сейчас снова
вернуться, жил в очень сложной, насыщенной европейской политикой атмосфере.
Он понимал толк в литературе, о чем свидетельствует его "Поучение",
едва ли не навеянное соответствующими английскими образцами.[18] Он очень
хорошо знал и политическое значение летописи. По прибытии в Киев он уже
застал здесь летопись, составленную монахом Киево-Печерского монастыря, но
эта летопись Мономаха не удовлетворила.
Мы не знаем, что собственно не понравилось Владимиру Мономаху в этой
летописи, почему он счел необходимым переделать ее и передать дело в другие
руки и даже в другое учреждение (из Печерского монастыря в Выдубицкий
Михайловский монастырь), потому что эта старая летопись до нас не дошла, но
зато мы можем догадаться, чего хотел Владимир Мономах от игумена Выдубицкого
монастыря Сильвестра.
Кажется, Сильвестр справился со своей задачей, т. е. правильно понял
требования момента. Владимир Мономах, во всяком случае, был доволен новым
трудом и постарался выказать свое расположение к его автору: спустя два года
он велел поставить его епископом своего наследственного города Переяславля,
где Сильвестр и умер в 1123 г. Через его труд красной нитью проходит борьба
с сепаратистскими тенденциями феодальной знати, стремление укрепить идею
единства Русской земли, внедрить в сознание феодалов необходимость