"Б.Д.Греков. Киевская Русь " - читать интересную книгу автора

кн. Изяслава Мстиславича, где мы видим не менее подробные, указания на
границы жертвуемой монастырю земли.[86] Грамота князя Всеволода, несколько
более ранняя, имеет-те же особенности.[87]
С полной отчетливостью о межах между пашенными участками говорит
"Правда" Ярославичей: "А иже межу переореть любо перетес, то за обиду 12
гривне" (ст. 33). В "Пространной Правде" эта статья расшифрована с еще
большей ясностью: "Оже межу перетнеть бортную, или релейную межу разореть,
или дворную тыном перетащить, то 12 гривен продажи" (ст. 83). Здесь мы имеем
различные виды частной собственности, разграничиваемой межами: бортный
участок леса, участок пашенной земли, дворовый участок.
Очень интересна терминология правонарушений по отношению к различным
объектам: бортную межу можно "перетнуть", ролейную "разорать", дворную
"перетынить". Не буду останавливаться на смысле этого разнообразия и
точности в терминах. Я хочу лишь еще раз подчеркнуть, что важнейший документ
середины XI в., фиксирующий общественные отношения на данном этапе их
развития, совершенно точно и определенно указывает на наличие пашенных
полей, принадлежащих отдельным владельцам, разграниченных межами, за
нарушение которых взыскивается самый высокий штраф после штрафа за убийства.
Выше приведенные факты жалованных и купчих грамот находят себе подтверждение
обобщающего характера. Участки с установившимися межами, к тому же
рассматриваемые параллельно с дворами, едва ли могут быть участками
выжженного под пашню леса.
"Орать" в только что цитированных документах, по-видимому, обозначало
вспахивать землю не в смысле простого разрыхления земли после сожжения на
ней леса. В этом смысле мы имеем, как будто, довольно точное разъяснение
этого термина в Лаврентьевской летописи. Древнерусский проповедник, желая
прославить в. кн. Владимира I, так изображает нам процесс подготовки земли:
"якоже бо се некто землю разореть, другьщ же насееть, ини же пожинають и
ядять пищу бескудну, тако и сь: отец бо его Володимер землю взора и умягчи,
рекше крещением просветив; сь же насея книжными словесы, сердца верных
людии, а мы пожинаем, ученье приемлюще книжное".[88] О сжигании леса ни
звука.
Совсем не похоже на то, что нам изображает "Калевала". Когда ее герой
Вейнемейнен собирался заняться земледелием, то с этой, целью предварительно

"На горах он сеет сосны,
На холмах он сеет ели,
Сеет он по рвам березы...
Высоко растут деревья..."

Затем, когда

"Увидал он рост деревьев
Их побегов рост веселый...
Старый верный Вейнемейнен
Тут топор устроил острый,
Вырубать леса принялся,
Побросал он их на поле,
Порубил он все деревья...
И огонь орел доставил,