"Грэм Грин. Суть дела" - читать интересную книгу автора

мертв.
- Правильно. Пожалуйста, дайте мне стакан воды и аспирину.
- Позвольте, я положу вам аспирин в воду. Знаете, майор Скоби, целыми
неделями, а то и месяцами тут ничего не случается. Я все хожу здесь
взад-вперед, взад-вперед - и вдруг, как гром среди ясного неба... Просто
ужас!
Глаза у него были воспаленные и блестящие; Скоби подумал, что человек
этот совсем не приспособлен к одиночеству. В комнате не было видно книг,
если не считать требника и нескольких религиозных брошюр на маленькой
полочке. У этого человека не было душевной опоры. Он снова заметался по
комнате и вдруг, повернувшись к Скоби, взволнованно выпалил:
- Нет никакой надежды, что это убийство?
- Надежды?
- Самоубийство... - вымолвил отец Клэй. - Это такой ужас! Человек
теряет право на милосердие божие. Я всю ночь только об этом и думал.
- Он ведь не был католиком. Может быть, это меняет дело? Согрешил по
неведению, а?
- Я и сам стараюсь так думать.
На полдороге между олеографией и статуэткой он неожиданно вздрогнул и
сделал шажок в сторону, словно повстречал кого-то на своем коротком пути.
Потом быстро, украдкой взглянул, заметил ли это Скоби.
- Вы часто бываете у нас в городе? - спросил Скоби.
- Девять месяцев назад я провел там сутки. Почему вы спрашиваете?
- Перемена обстановки всякому нужна. У вас много новообращенных?
- Пятнадцать. Я стараюсь убедить себя, что молодой Пембертон, пока
умирал, имел время... понимаете, имел время осознать...
- Трудно рассуждать, когда тебя душит петля, отец мой. - Скоби глотнул
лекарство, и едкие кристаллы застряли у него в горле. - Вот если бы это
было убийство, смертный грех совершил бы тогда не Пембертон, а кто-то
другой, - сделал он слабую попытку сострить, но она тут же увяла, словно
испугавшись божественного лика на олеографии.
- Убийце легче, у него еще есть время... - сказал отец Клэй. - Когда-то
я был тюремным священником в Ливерпуле, - грустно добавил он, и в словах
его послышалась тоска по родине.
- Вы не знаете, почему Пембертон это сделал?
- Я не был с ним близок. Мы друг с другом не ладили.
- Единственные белые люди здесь. Жаль.
- Он предлагал мне книги, но это были совсем не те книги, какие мне по
душе, - любовные истории, романы...
- Что вы читаете, отец мой?
- Жития разных святых, майор Скоби. Особенно я преклоняюсь перед святой
Терезой.
- Вы говорите, он много пил? Где он доставал виски?
- Наверно, в лавке Юсефа.
- Так. Может, он запутался в долгах?
- Не знаю. Какой ужас, какой ужас!
Скоби допил лекарство.
- Пожалуй, я пойду.
На дворе уже рассвело, и пока не взошло солнце, свет был удивительно
чистый, мягкий, прозрачный и трепетный.