"Грэм Грин. Суть дела" - читать интересную книгу автора

накапливать улики, но те, кому он служил, не предупреждали его, что он
может очутиться в такой чуждой ему стране.



5


Полицейская машина пристроилась к длинной колонне военных грузовиков,
ожидавших парома; фары горели в ночи, как огни маленького селения; деревья
обступали машины со всех сторон, дыша дождем и зноем; где-то в хвосте
колонны запел один из водителей: жалобные монотонные звуки поднимались и
падали, словно ветер, свистящий в замочной скважине. Скоби засыпал и
просыпался снова. Когда он не спал, он думал о Пембертоне: Скоби
представил себе, что творилось бы сейчас у него на душе, будь он отцом
Пембертона - одиноким пожилым человеком, который прежде был управляющим
банка, а теперь удалился от дел; жена умерла во время родов, оставив ему
сына. Но когда Скоби засыпал, то мягко погружался в забытье, полное
ощущения свободы и счастья. Во сне он шел по просторному свежему лугу, а
за ним следовал Али; никого больше он не видел, и Али не говорил ни слова.
Высоко над головой проносились птицы, а раз, когда он опустился на землю,
маленькая зеленая змейка, раздвинув траву, бесстрашно забралась ему на
руку, а потом на плечо и, прежде чем снова соскользнуть в траву, коснулась
его щеки холодным дружелюбным язычком.
Как-то раз он открыл глаза, и рядом с ним стоял Али, ожидавший его
пробуждения.
- Хозяин ложится кровать, - сказал он ласково, но твердо, указывая
пальцем на раскладушку, которую он поставил у края дороги, приладив
москитную сетку к ветвям дерева. - Два, три часа, - добавил Али. - Много
грузовиков.
Скоби послушно прилег и сразу же вернулся на мирный луг, где никогда
ничего не случалось. Когда он проснулся снова, рядом по-прежнему стоял
Али, на этот раз с чашкой чая и тарелкой печенья.
- Один час, - сказал Али.
Наконец очередь дошла до полицейской машины. Они спустились по красному
глинистому склону на паром, а потом медленно поплыли к лесу на той стороне
через темный, как воды Стикса, поток. На двух паромщиках, тянувших канат,
не было ничего, кроме набедренных повязок, как будто они оставили всю
одежду на том берегу, где кончалось все живое; третий отбивал им такт - в
этом промежуточном мире ему служила инструментом жестянка из-под сардин.
Неутомимый тягучий голос живого певца звучал теперь где-то позади.
Это была лишь первая переправа из трех, которые им предстояли в пути, и
каждый раз машины вытягивались в длинную очередь. Скоби больше не удалось
как следует заснуть: от тряски у него разболелась голова. Он проглотил
таблетку аспирина, надеясь, что все обойдется. Заболеть лихорадкой в пути
ему совсем не улыбалось. Теперь его беспокоил уже не Пембертон - пусть
мертвые хоронят своих мертвецов, - его тревожило обещание, которое он дал
Луизе. Двести фунтов - не бог весть какая сумма; голова у него
раскалывалась, и цифры гудели в ней, как перезвон колоколов: "200, 002,
020"; его раздражало, что он не может подобрать четвертой комбинации -