"Грэм Грин. Меня создала Англия" - читать интересную книгу автора

- Похоже, она не первой молодости?
- Ей за сорок.
- Куча денег, конечно?
- Да, в общем она богата, - ответил Энтони. Он взял в руки вторую
фотографию и невесело рассмеялся. - Ну и парочка мы, Кейт: у тебя Крог, у
меня Мод. - Она молча смотрела, как он, согнувшись, ищет в ящике паспорт;
он сильно раздался в плечах со времени их последней встречи. Она вспомнила
официанток, их взгляды поверх полотенец, тишину, обступившую их разговор.
Трудно поверить, что ему приходится покупать девушку. Но вот он повернулся
лицом, и его улыбка сказала все; он носил ее как прокаженный носит свой
колокольчик; улыбка заклинала не верить ему.
- Ну, вот. Паспорт. А он точно даст работу?
- Точно.
- У меня нет блестящих способностей...
- А то я не знаю, - сказала она, впервые за встречу выдавая голосом
силу своей горькой любви.
- Кейт, - сказал он, - глупо, конечно, но мне что-то не по себе. - Он
бросил паспорт на кровать и сел рядом. - Мне надоели новые лица.
Насмотрелся. - В глубине его глаз колыхнулись шеренги соклубников,
спутников, собутыльников, начальников.
- Кейт, - сказал он. - Ты-то не подкачаешь?
- Никогда, - ответила она. Это можно было обещать твердо. Освободиться
от него уже не получится. Он был больше, чем брат; он был духом
предостерегающим: смотри, чего ты избежала; он был жизнью, которую она
упустила; он был болью, ибо ей было дано чувствовать только его боль; еще
он был страхом, отчаянием, позором - все потому же. Он был для нее всем на
свете, кроме успеха.
- Хорошо бы ты осталась со мной здесь!.. - "Здесь" - это двойная шкала
на газовом счетчике, грязное окно, растеньице с длинными листьями,
бумажный веер в пустом камине; "здесь" - это пахнущая подушка, фотографии
приятельниц, заложенные в ломбард чемоданы, пустые карманы, "здесь"
значит: дома.
Она сказала:
- Я не могу уйти из "Крога".
- Крог даст тебе работу в Лондоне.
- Нет, не даст. Я нужна ему там. - "Там" - это стекло и чистота без
единой пылинки, современнейшая скульптура, звуконепроницаемые полы,
диктофоны, оловянные пепельницы и Эрик, в тихой комнате принимающий сводки
из Варшавы, Амстердама, Парижа и Берлина.
- Ладно, едем. Деньжата, значит, у него водятся?
- Водятся, - ответила она, - водятся.
- И вашему преданному слуге что-нибудь перепадет?
- Перепадет.
Он рассмеялся. Он уже забыл, что боялся увидеть новые лица. Он надел
шляпу, заглянул в зеркало, поправил платок в нагрудном кармане. - Ну и
парочка мы с тобой! - Он поднял ее с кровати и поставил на пол, и она была
готова петь от радости, что они снова парочка, но его вид охладил ее: он
был настораживающе благопристоен, искушенно наивен и такой неуместный в
этом старом школьном галстуке.
- Что это за галстук? - спросила она. - У вас же...