"Грэм Грин. Меня создала Англия" - читать интересную книгу автора

запротестовал он, какое же это спокойное место - порт? - потому что после
мисс Дэвидж ей тоже захотелось увидеть порт.
- Что ты привязалась к этой девушке? - возмутился он. - Можно подумать,
что ты ревнуешь. Давай куда-нибудь проедемся. Тут есть парк?
Они уже полчаса сидели на деревянной скамейке возле пруда, разглядывая
уток; мальчишки выбирались из Гетеборга, толкая в гору велосипеды с ярко
раскрашенными спицами. В домах на окраине парка один за другим вспыхивали
огоньки, пронзительные и колючие, словно в темном кинозале чиркали
спичками. Вода в пруду зацвела, к птичьим бокам приставала ряска.
- Ты привезла меня сюда, - начал Энтони, - но... - Он настороженно
замкнулся, помрачнел. - Я никогда, не сделаю одной вещи: не буду
нахлебником. Я им никогда не был.
- Эрик даст тебе работу.
- Ты прекрасно знаешь, что я не говорю по-шведски.
- В "Кроге" необязательно знать шведский.
- Кейт, - сказал Энтони, - я там пропаду. Мне бы что-нибудь попроще. На
пароходе я думал об этом все время. Крогу от меня никакой пользы. У меня
не будет случая показать себя. - Кружась, слетел лист, задел его плечо и
улегся между ними на скамейке.
- Видишь? - сказал Энтони. - Золотой. Побрезговал мною.
- Он еще зеленый. Такой не считается. Смотри. - Кейт подняла лист и
поднесла его к глазам, потому что уже стемнело. - Надкушен. Белка. Или
птица какая-нибудь.
- Послушай, Кейт, сегодня утром в порту я видел объявление на
английском языке. На склад нужен специалист-англичанин. Вести бухгалтерию.
- Да, здесь ты, конечно, большой специалист.
- Я исписал тысячу гроссбухов.
- Эта работа без будущего.
Она только что просила: "Побудь самим собой"; и сейчас, когда его лицо
с трудом различалось в быстро похолодавшем воздухе, когда, зябко
передернув плечами, она вспомнила: он без пальто, куда он дел свое пальто?
- когда ее мысли отвлеклись на ломбарды и старьевщиков, он обезоружил ее
своей искренностью: так останавливает нас за рукав приятель, которого мы
давно забыли.
- У меня нет будущего, Кейт.
Он сидел притихший, не ломался, был наконец самим собой, и она дивилась
этой перемене, лихорадочно соображая, как лучше использовать удачный
момент. Она-то знала, что он человек ненадежный, врунишка, плут в денежных
делах, но чтобы он отдавал себе в этом отчет - этого она не подозревала.
Он повторил:
- Ты сама знаешь, Кейт: у меня нет будущего.
Из воды, зябко нахохлившись, вышли птицы. Словно маленькие футбольные
мячи, коричневые комочки перекатились через зеленый склон, припечатывая
листья перепончатыми лапками.
- Неправда, - сказала Кейт; страх упустить момент боролся в ней с
радостным чувством, что после стольких лет они наконец откровенны друг с
другом. - Только слушайся меня. - Она думала: он в моих руках, мой Энтони,
главное - не упустить его теперь, сказать нужные слова, но сердце
пересилило, и уже она сама сидит без пальто, без будущего, без друга, в
чужом галстуке. Обнять, согреть его, но он уже заговорил.