"Гюнтер Грасс. Жестяной барабан (книги 1, 2, 3)" - читать интересную книгу автора

въехав под своды главного вокзала в городе Данциге теперь я наконец
произношу это название, Дюкерхоф пришел к своим дюкерхофским выводам,
приказал перенести свои чемоданы в экипаж, а экипажу ехать домой, сам же
бойко - благо уже без багажа - помчался к близлежащему президиуму полиции,
на Вибенвалл, там вприпрыжку взбежал по ступеням главного портала, нашел
после недолгих, но тщательных поисков ту комнату, где царила обстановка
достаточно деловая, дабы выслушать короткий, приводящий лишь факты отчет
Дюкерхофа. Из этого не следует, что хозяин лесопильни сделал заявление. Нет,
он просто попросил заняться делом Коляйчека-Вранки, что и было обещано
полицией. За последующие недели, покуда плоты из закупленного лесоматериала
с камышовыми шалашами и плотогонами медленно скользили вниз по реке, во
множестве управлений исписали множество бумаги. Взять, к примеру, военное
дело Йозефа Коляйчека, рядового канонира в западнопрусском полку полевой
артиллерии под номером таким-то и таким-то. Дважды по три дня умеренного
ареста отсидел дурной канонир за громогласно выкрикиваемые в состоянии
алкогольного опьянения анархистские лозунги отчасти на немецком, отчасти на
польском языке. Словом, позорные пятна, которых не удалось обнаружить в
бумагах ефрейтора Вранки, служившего во втором лейб-гусарском полку в
Лангфуре. Напротив, ефрейтор Вранка проявил себя с хорошей стороны, при
маневрах произвел приятное впечатление на кронпринца и получил от
последнего, всегда носившего в кармане талеры, кронпринцев талер. Однако сей
талер не был зафиксирован в военных бумагах ефрейтора Вранки, о чем с
громкими рыданиями поведала моя бабка Анна, когда ее допрашивали вместе с
братом Винцентом. Но не только с помощью этого талера сражалась моя бабка
против словечка "поджигатель". Нет, она могла предъявить документы, которые
многократно подтверждали, что Йозеф Вранка уже в одна тысяча девятьсот
четвертом году вступил в добровольную пожарную дружину Данцига-Нидерштадта и
зимними месяцами, когда у плотогонов мертвый сезон, боролся против множества
малых и больших пожаров.
Была среди бумаг и грамота, которая свидетельствовала, что пожарный
Вранка в большом железнодорожном депо Троила в году тысяча девятьсот девятом
не просто тушил пожары, но и спас из огня двух учеников слесаря. Точно так
же высказался и вызванный в качестве свидетеля брандмейстер Хехт. Для
протокола он показал следующее: - Как может быть поджигателем тот, кто сам
тушит пожары! Да я до сих пор вижу, как он стоит на пожарной лестнице, когда
горит церковь в Хойбуде! Феникс, возникающий из пепла и огня, гасящий не
только огонь, но и пожар этой земли и жажду Господа нашего Иисуса Христа!
Истинно говорю я вам: кто обзывает поджигателем этого великолепного феникса,
человека в пожарной каске, который пользуется правом преимущественного
проезда, которого любят страховые компании, который всегда носит в кармане
горстку золы как символ или как знак профессии, тому бы лучше повесить на
шею мельничный жернов... Вы, верно, уже заметили, что брандмейстер Хехт,
капитан добровольной пожарной дружины, был красноречивый патер, из
воскресенья в воскресенье он стоял на кафедре приходской церкви Святой
Барбары в Ланггартене и не упускал случая, покуда шло расследование против
Коляйчека-Вранки, в подобных же выражениях вбивать в головы своей паствы
притчи о небесном пожарном и адском поджигателе. Но поскольку чиновники
уголовной полиции не посещали церковь в приходе Святой Барбары да вдобавок
усмотрели в словечке "феникс" скорее оскорбление его королевского
величества, нежели оправдание Вранки, деятельность последнего в добровольной