"Даниил Гранин. Картина" - читать интересную книгу автора - Тут еще не все, - хвалился Поливанов. - И про их предков есть, а про
потомков, которые во Франции проживают, про них Рогинский собирает. - Досье. Про других тоже собираете? - спросил Лосев. - Про всех выдающихся лиц, - сказал Рогинский. - Революционеров, деятелей искусства и прочих интересных... Это Юрий Емельянович завел... Рогинский, обычно говорливый, был краток, уступая подробности и всю площадку Поливанову. - Думаешь, помер и быльем поросло? Эх, знал бы ты... От каждого человека, душа моя, письменные следы остаются. - Поливанов склонил голову на плечо, словно бы примериваясь, оглядел Лосева. - И какие. Особенно при развитом бюрократизме. Ты вот поговорил с человеком тет-а-тет - и спокоен, концы в воду. А он, мазурик, жене про это сообщил, а та тетке своей написала, а тетка в дневник... Про кого хочешь я тебе разыщу. А уж если человек в должности большой, то ой сколько можно выяснить! Взять того же Жмурина. Такие, душа моя, секреты!.. - Он даже прицокнул от удовольствия, и все заулыбались. Обычно в любом из лыковских домов Лосев держался по-хозяйски, потому что принимали его как хозяина города, а так как он был человек общительный, компанейский, то само собой становился как бы центром, главой, слушали его, понимая, что он знает больше других, сверялись с ним, смеется он или суровится; если кто с ним и заспорит, то Лосев был даже доволен, поскольку мог на нем показать свою силу. Здесь же царил Поливанов, все здесь внимали Поливанову, слушали его как оракула, наперебой заботились о нем. Неужели когда-то и Лосев студентом вот так, раскрыв рот, сидел перед Поливановым? бумажки и картинки под устремленными к нему ожидающими взглядами. Поливанов выкладывал все новые козыри. Лосев хвалил, вежливо и преувеличенно. По тому, как слаженно помогали Поливанову, похоже было - все они о чем-то договорились; один Лосев не знал, когда и откуда начнется... Он только примерно догадывался, чувствовал, как устремление вел разговор Поливанов, не позволяя ни себе, ни кому другому отклоняться. Взял он, к примеру, такого земского деятеля, как начальник Земледельческого училища Коротеев. Сколько сделал этот начальник для народного просвещения уезда. По нынешним временам ему бы Героя Труда дали. А? - Не меньше, - поддержал Рогинский. - А мы... Улица была названа в его честь, и ту переименовали. - Вот именно, - сказал Костик, и все посмотрели на Лосева. - А этот пожарник... - Исленев, - подсказала Поливанову дама с папироской. - Исленев, он на свои средства оборудовал пожарную команду, несколько раз спасал город от огня... Нет, душа моя, отринуть-то их не хитро, легче легкого, ибо выгодно считать, что в России все никуда не годилось, все было мерзостью, угнетением и дикостью. Так ведь история, она все равно свое возьмет, как ты ее ни переиначивай, как ни гни под себя. Пятьсот лет город жил до нас; не только бунтовали и плакали, были и праздники, и умные дела, и красота. А мы считаем, что только мрак царил. Это же надо себя не уважать, предков своих! Отсюда Россию кожей снабжали, соль варили, тоже о |
|
|