"Александр Матвеевич Грачев. Падение Тисима-ретто " - читать интересную книгу автора

растягивается в добродушной улыбке. Кряжистый и короткий, словно коряга, он
поворачивается всем своим корпусом, провожая взглядом соседа-удильщика, пока
тот не усаживается на своем излюбленном месте.
- Как ловится?
- О, только что закинул! Как ваше здоровье, господин подпоручик?
- Спасибо, Комадзава-сан, здоровье хорошее. Хаттори так же неторопливо,
как перед этим Комадзава, усаживается на свое место. Давно уже повелось так,
что два рыболова - рядовой Комадзава и подпоручик Хаттори - многие часы
проводят вместе на берегу. Впервые они встретились здесь в прошлом году.
Вскоре после того, как роту десантных барж перебросили сюда с острова
Сюмусю. Сначала Комадзава держался замкнуто перед подпоручиком, как и всякий
японский солдат перед офицером, но мало-помалу они сблизились, и разговоры
их делались все более откровенными.
Подпоручик Хаттори не был военным человеком - это можно было определить
сразу же по его внешности: он не отличался военной выправкой. Офицеры штаба
и особенно подполковник Кувахара, у которого Хаттори работал переводчиком,
относились к нему высокомерно и насмешливо. За глаза Кувахара называл его
"ученым, пахнущим дураком". В этой чуждой среде жестоких и непонятных ему
людей Хаттори чувствовал себя подавленным. Но свою работу он выполнял
исправно, и к нему не придирались.
В глубине души Хаттори Динзабуро презирал и военную службу и офицеров.
Окончив десять лет назад Токийский университет по отделению русского языка,
он затем был оставлен здесь же на преподавательской работе и изучил
английский, китайский, французский и немецкий языки. И хотя он считался в
университете одним из лучших лингвистов и способным молодым ученым, от него
постарались избавиться - ему никак не прививался милитаристский дух, которым
старались пронизать лингвистику хозяева университета.
В конце концов он был мобилизован в армию и получил назначение на
Тисима-Ретто, на должность военного переводчика гарнизона острова Минами. Он
был здесь, в сущности, простым писарем у подполковника Кувахара, так как
жандарм и разведчик, вышколенный в Квантунской армии, сам хорошо владел
китайским языком, как, между прочим, и русским.
Общая страсть к рыбной ловле, столкнувшая здесь Хаттори и Комадзава, не
была единственной причиной к тому, чтобы у них завязались близкие отношения.
Просматривая как-то картотеку военнопленных китайцев, переводчик вдруг
увидел там имя Комадзава. Кто-то доносил, что моторист Комадзава часто
разговаривает с наиболее опасным китайцем-коммунистом Ли Фан-гу, сидящим
всегда возле моторного отделения, когда перевозят военнопленных к Северному
плато. Это заинтересовало Хаттори, и ему однажды удалось заглянуть в "личное
дело" рядового Комадзава.
В желтой картонной папке Хаттори нашел данные об интересной
человеческой судьбе. Комадзава Этиро, рождения 1898 года, сын
крестьянина-рыбака из префектуры Осака, в 1919-1922 годах принимал участие в
сибирской экспедиции, там был ранен и награжден медалью "За участие в
сибирской экспедиции". В 1925 году он принимал участие в осакской забастовке
портовиков, будучи мотористом буксирного катера. За это был уволен. Год
ходил безработным. В 1926 завербовался мотористом на шхуну рыболовной
компании Нитиро, промышлявшей рыбу у берегов Камчатки. За связь с русскими
рабочими и чтение советских газет был уволен и вывезен в Японию. В 1928 году
вернулся в Осака и здесь вступил в одну из организаций компартии, только что