"Александр Матвеевич Грачев. Падение Тисима-ретто " - читать интересную книгу автора

остаться на острове.
- Слушаюсь, господин командующий. Какой вариант прикажете использовать?
- Потопление.
- Хай! [Хай - (японск.) - слушаюсь, есть. ]

ДВА РЫБОЛОВА

Во второй роте десантных самоходных барж давно говорили, что если бы
рядовой Комадзава Этиро имел возможность сам распоряжаться своим временем,
то наверное бы всю жизнь просидел с удочкой на берегу реки. С тех пор как
рота, сформированная из старых резервистов в Осака, прибыла на Тисима-Ретто,
[Тисима-Ретто - японское название Курильских остров] Комадзава не провел,
кажется, ни одной свободной минуты в казарме. Пока стояли на самом северном
острове - Сюмусю, где нет речек, он обычно рыбачил на берегу бухты: удил
бычков, навагу и корюшку, а с тех пор как роту перебросили на остров Минами,
Комадзава переключился только на пресноводную рыбу - форель. Его уловы почти
каждое воскресенье разнообразили скудное меню друзей-солдат.
Вот и сегодня, в солнечное июльское утро, он неторопливо шагал знакомой
тропинкой к речке, размахивая бамбуковой корзинкой и насвистывая веселую
песенку. Была середина июля, стояли теплее погожие дни. Буйно шли в рост
медвежья дудка, шеломайник, лопухи, гигантский дикий гречишник-кислица,
молодые побеги которого в это время особенно нежны и вкусны. Над морем и
горами ярко-голубым шатром опрокинулось небо, и воздух до того прозрачен,
что ясно видны светло-сиреневые каменные заструги даже самых дальних хребтов
и вулканов.
Солдатом Комадзава владело радостное чувство приволья. Сейчас ему
казался обновленным весь остров с его цепями горных хребтов, с хаосом
лесистых отрогов, на вершинах которых сереют осыпи, с исполинскими конусами
вулканов, с глубокими узкими долинами и ущельями, с зарослями кривой березы,
стройной маньчжурской ели, кряжистой лиственницы, похожего на камыш
курильского бамбука.
Знакомая тропа вывела рыболова из поселка, в долину. Вот и речка.
Прозрачная и веселая, она с шумом бежит из долины Туманов, но здесь, вблизи
морского берега, как бы испугавшись моря, становится тихой и медленно,
словно робея, течет среди дремучих зарослей разнолесья и высоких буйных
трав. Вот и любимое место Комадзава - небольшая площадка над обрывчиком.
Чуть выше по течению видна рыбалка другого страстного рыболова - военного
переводчика, подпоручика Хаттори. Почему-то его сегодня нет, хотя он уже
должен бы удить: ведь сегодня воскресенье, а в такие дни он обычно раньше
Комадзава приходит на речку. Неужели он не придет сегодня? Комадзава любил
поговорить с этим умным человеком.
Удобно примостившись, рыболов неторопливо привязывает корзину на
длинный шпагат и опускает ее в воду, превратив в садок, потом так же
неторопливо, как это умеют делать бывалые удильщики, разматывает леску. В
баночке заготовлена нажива - мякоть ракушки-гребешка, изрезанная на мелкие
кусочки. Он выбирает самый крупный кусочек и бережно, аккуратно насаживает
на крючок.
Но едва он забросил леску, как позади послышались шаги. Это, конечно,
подпоручик Хаттори. Поздоровались.
Большое квадратное лицо Комадзава с лукаво сощуренными глазами широко