"Георгий Городенцев. О ритуальных преступлениях " - читать интересную книгу автора

К тому же в наше время у дьявола есть еще много иных хитростей (кроме
тех, о коих мы говорили), уводящих человека не только от совершенства, но и
от спасения.
Однако есть принципиальная разница между человеком, положившим начало
или основание, кроме которого никто не может положить (ср. 1 Кор. 3, 11),
чрез свое полное и истинное покаяние, и тем, кто не может положить его, т.к.
не кается в соучастии ритуально-цепному злу.
Первый стал пока лишь грешником кающимся, второй - может быть, и
праведник, не имеющий нужды в покаянии. Но, как сказал Господь, о первом
больше бывает радости на небе, чем о 99 вторых (Лк. 15, 7,). Первому Господь
постепенно будет открывать все хитрости дьявола, как старые (особенно если
он изучает "Добротолюбие"), так и новые; а второй, хотя бы он и пытался
учиться аскезе, останется в бесславном легионе "всегда учащихся и никогда не
могущих дойти до познания истины" (2 Тим. 3, 7).
Первый на своем духовном пути, конечно, будет падать, ибо путь спасения
не обходится без падений, они на нем, как говорит прп. Феодор Студит,
обычное дело. Но и сам спасающийся, получая удары от врага, будет отвечать
ударом на удар. Для такового демоны перестанут быть неуловимыми" и
неуязвимыми монстрами, из тьмы неожиданно появляющимися и во тьме также
неожиданно исчезающими. Чего нельзя сказать о втором.
Душа первого - молодой орел, преходящий от силы в силу и восходящий в
горнее, так что недалеко уже бывает и небо. Душа второго - сонная муха,
бьющаяся об оконное стекло и не способная преодолеть эту невидимую преграду,
закрывающую для нее дорогу в мир Божий.
Поэтому подвижнику, ищущему спасения и желающему избежать ритуального
зла, надо на этом пути миновать две крайности, внушаемые ему врагом. Первая
состоит в том, что дьявол наущает, вопреки тому, что было сказано выше,
ожидать от покаяния в ритуальном преступлении скорого преуспеяния в духовной
жизни и немедленного появления видимых признаков спасения. Например, быстрой
победы в аскетической брани над застарелыми духовными язвами - страстями
блуда, гнева, чревоугодия и т. п.
Изощренная хитрость и коварство сатаны здесь состоит в том, что, наущая
нас подобным образом, он в то же время всячески укрепляет другие свои путы и
цепи, продолжающие удерживать душу подвизающегося в дьявольской власти.
Причем эти узы могут иметь и, так сказать, классический характер (описаны
свв. отцами; см. особенно "Добротолюбие"), а могут быть и новые - опутали
наши души по причине последней самой страшной апостасии и долговременного
пребывания в атеизме.
Когда же подвижник по причине сих цепей окажется по видимости
безуспешным в своем подвиге, хотя бы он и принес раскаяние в ритуальном зле,
враг подло, вероломно и коварно начнет внушать ему нечто совершенно
противоположное тому, что только что говорил. Начнет внушать ему вторую
крайность этого подвига, он заговорит приблизительно так: "Вот, видишь, ты,
русский патриот, раскаиваешься в соучастии в убийстве Государя;
соответственным образом молишься Богу; радеешь о спасении России,
восстановлении монархии, а в духовной жизни тебе нет от этого никакой
пользы. Значит, дело это совершенно бесперспективное и для духовной жизни
абсолютно бесполезное".
Из сказанного выше читатель я думаю, понял, в чем хитрость лукавого, но
чтобы сделать это уж совсем понятным, объясню на очень простом примере.