"М.Горький. Жизнь Клима Самгина. Часть 4." - читать интересную книгу автора

- Я сегодня же еду в Париж, - сообщил он. Доктор оживленно простился,
мать, помолчав, размешивая кофе, осведомилась:
- Ты очень торопишься?
- Да, ждет клиент.
- Твои дела не плохи?
- Вполне приличны. Не обидишься, если я уйду? Хочется взглянуть на город.
А ты, наверное, отдыхаешь в этот час?
Вера Петровна встала. Клим, взглянув в лицо ее, - отметил: дрожит
подбородок, а глаза жалобно расширены. Это почти испугало его.
"Начнет объясняться".
- Ты понимаешь, Клим, в мире так одиноко, - начала она. Самгин взял ее
руку, поцеловал и заговорил ласково, как только мог.
- А он очень интересный человек.
Хотелось прибавить: "Ограбит он тебя", но сказалось:
- Будь здорова, мама! Очень уютно устроилась ты. Вера Петровна молчала,
глядя в сторону, обмахивая лицо кружевным платком. Так молча она проводила
его до решетки сада. Через десяток шагов он обернулся - мать еще стояла у
решетки, держась за копья обеими руками и вставив лицо между рук. Самгин
почувствовал неприятный толчок в груди и вздохнул так, как будто все время
задерживал дыхание. Он пошел дальше, соображая:
"Что она думает обо мне?" Затем упрекнул себя:
"Следовало сказать ей что-нибудь... лирическое". Но упрек тотчас же
обратился на мать. "С ее средствами она могла бы устроиться не так...
шаблонно. Донадьё! Какой-то ветеринар".
Он долго, до усталости, шагал по чистеньким улицам города, за ним, как
тень его, ползли растрепанные мысли. Они не мешали ему отметить обилие
часовых магазинов, а также стариков и старушек, одетых как-то особенно
скучно и прочно, - одетых на долгую, спокойную жизнь. Вспомнились свои,
домашние старики и прежде всех- историк Козлов, с его старомодной фразой:
"Как истый любитель чая и пьющий его безо всяких добавлений..." Тот же
Козлов во главе монархической манифестации, с открытой, ревущей, маленькой
пастью, с палкой в руке. Дьякон. Седобородый беллетрист-народник...
"Стариков я знал мало".
Вечером он сидел за городом на террасе маленького ресторана, ожидая пива,
курил, оглядывался. Налево, в зеленой долине, блестела Рона, направо -
зеркало озера отражало красное пламя заходящего солнца. Горы прикрыты и
смягчены голубоватым туманом, в чистенькое небо глубоко вонзился пик
Дан-дю-Миди. По берегам озера аккуратно прилеплены белые домики, вдали они
сгруппировались тесной толпой в маленький город, но висят и над ним,
разбросанные по уступам гор, вползая на обнаженные, синеватые высоты к
серебряным хребтам снежных вершин. Из города, по озеру, сквозь голубую
тишину плывет музыка, расстояние, смягчая медные вопли труб, придает
музыке тон мечтательный, печальный. Над озером в музыке летают кривокрылые
белые чайки, но их отражения на воде кажутся розовыми. В общем все очень
картинно и природа с полной точностью воспроизводит раскрашенные почтовые
открытки.
"Почти нет мух, - отмечал Самгин. - И вообще - мало насекомых. А - зачем
нужен мне этот изломанный, горбатый мир?"
Пиво, вкусное и в меру холодное, подала широкобедрая, пышногрудая девица,
с ласковыми глазами на большом, румяном лице. Пухлые губы ее улыбались как