"Татьяна Горичева. Об обновленчестве, экуменизме и политграмотности верую" - читать интересную книгу автора

сомнительное. Тем не менее мы раз за разом попадаемся на эту
удочку, вынося на общий суд те вещи и суждения, которые, по
слову апостола Павла, не должны даже именоваться среди
христиан.
До боли обидно бывает видеть ответную реакцию поборников
"чистоты Православия" на очередное сумасбродство кого-либо из
либералов. Складывается впечатление, будто последние полностью
сроднились с ролью бульварных знаменитостей и окончательно
решили поступать от противного -- создавать вокруг себя
скандалы и действовать на нервы своим противникам, испытывая от
этого злорадное удовольствие. Традиционалисты же, увы, пока не
находят ничего лучшего, как подбирать брошенную перчатку и,
предоставляя право выбора оружия своим оппонентам, как-то вяло
и обреченно следовать за ними к месту новой дуэли. Пожалуй,
если завтра или послезавтра две-три известные своими
чудачествами персоны, сидя за чашкой чая, решат созвать
какой-нибудь "Всероссийский собор либерального духовенства",
консерваторы уделят этому частному начинанию столько внимания,
что превратят его в по-настоящему масштабное и значительное
событие.
Повторюсь еще раз, необходимость контраргументации и
разъяснительной работы по проблемам экуменизма и обновленчества
сегодня отрицать невозможно. Должна существовать церковная
пресса, должны быть межконфессиональные контакты, должна быть
современная по форме православная проповедь. Дело совсем в
другом. Мы объявляем священную войну за традицию, но при этом,
похоже, постоянно путаем вещи местами: не традиция нуждается в
нас, но мы нуждаемся в традиции. Не мы призваны хранить
Православие, а Православие -- нас. Чтобы православная традиция
оставалась живой, за нее надо бороться не внешним образом -- ею
просто нужно учиться жить.
Вспомним ситуацию с обновленчеством 20-х. Церковь в крайне
тяжелом положении. Гонения большевиков, внутренний раскол.
Кажется, нет никаких возможностей для управления положением,
противодействия самозванному Высшему Церковному управлению. Не
то, чтобы с помощью средств массовой информации нельзя ни о чем
известить верующих -- сообщение с Патриархом и между архиереями
отсутствует. Любые попытки связаться с епархиями пресекаются
властями. Обновленцам удаются, казалось бы, беспрецедентные
махинации и аферы. Но вот удивительное дело! Темный,
малограмотный, абсолютно неосведомленный "о сути момента"
церковный народ в самый решительный момент отказывается идти за
раскольниками! Люди чувствуют подмену. Чувствуют ее в духе, ибо
сердце, приученное к стоянию в истине, различает то, что не под
силу различить уму. А каково было бы оказаться в подобных
условиях иным из нынешних православных, убеждения которых, как
некий дайджест, составлены "по материалам печати"? Может ли
послужить этот словесный хлам надежным основанием той глубокой
и искренней веры, твердость стояния в которой нам, возможно,
предстоит проверить уже в самом ближайшем будущем? Сможем ли