"Татьяна Горичева. Об обновленчестве, экуменизме и политграмотности верую" - читать интересную книгу автора

сребролюбия и воровства могут быть излечены только через
упразднение частной собственности. Однако последнее, как
говорится, мы в России уже проходили.
Пусть не покажутся эти мои рассуждения чрезмерным
утрированием проблемы. Для Запада это реальность. По крайней
мере, в серьезной (если можно ее таковой назвать) католической
печати взаправду обсуждается "новый, открытый взгляд на
нехристианские исповедания", а в протестантской среде бурное
развитие переживают новые течения наподобие "богословия после
Освенцима", фактически признающего равенство двух Заветов --
Ветхого и Нового и, соответственно, христианства и иудаизма в
силу их близости к одному и тому же Богу.
Налицо явная подмена, которая, слава Богу, пока еще видна
нам, православным в России, и, увы, абсолютно незаметна в
секулярном западном мире. Так уж повелось сегодня, что любому,
даже такому сугубо личному вопросу, как религиозные убеждения,
непременно придается широкое общественно-политическое звучание.
Примета нашего века -- мышление идеологическими штампами,
абстрактными идеями, далекими от реальной жизни. Человека
заставляют не обращать внимание на вред той или иной идеи для
собственной души, а вместо этого думать, что бы сделать
великого для всего мира. Убеждают, что осуждение ближнего,
превозношение над ним, тщеславие своими добродетелями, зависть
чужим успехам и прочие внутренние язвы отнюдь не являются
чем-то существенным, с чем нужно бороться, а, напротив, все
силы должны быть отданы внешней социальной активности, для
большей убедительности прикрытой христианским антуражем. При
этом даже создается видимость самоотверженности, жертвования
личным ради общественного: "Да как ты смеешь думать о своей
душе, о своем спасении, когда в мире столько вражды, зла и
несправедливости!" Похожую жертву сегодня призывают принести и
православных. Но что пользы человеку, если бы даже он целый мир
приобрел, а душе своей повредил? (Мф. 16,26)
Современный человек совершенно безоружен против идей мира
сего. Странное дело, он не доверяет Церкви, ее опыту, преданию,
традиции, но абсолютно доверчив по отношению к любым своим
внутренним движениям. И это при том, что внутренние критерии
утеряны, а настоящего духовного внешнего руководства нет. Ни
одна из конфессий не сохранила до сего дня практического опыта,
подобного православному старчеству и духовничеству. Так что же
нам объединять? Общие грехи?
Нужно сказать, этот призыв отдать свои души на алтарь
"всемирного христианского братства" в России пока особого
отклика не находит. Разъединенность с баптистами и католиками
пока еще, слава Богу, для нас не есть самая существенная
духовная проблема. Собственные грехи и страсти для
православного куда более реальны, а прогресс представляется не
обобщенно-социально, но в личном практическом смысле -- в
покаянном движении вглубь своей души. На этом-то языке
покаяния, языке истинно православных духовных ценностей мы и