"Татьяна Горичева. Об обновленчестве, экуменизме и политграмотности верую" - читать интересную книгу автора

должны говорить обо всех встречающихся нам явлениях.
Язык покаяния один только может предупредить нас и от
впадения в противоположную крайность -- заносчивость и снобизм
по одному факту принадлежности к России и Православию. Не дай
Господь кому-либо из читателей воспринять все вышеизложенное
так, будто все православные как-то по-особенному духовно
благополучны, будто они автоматически лучше всех остальных
только из-за того, что православны. Конечно, для человека в
современном мире быть православным -- это определенный шанс,
но, как всякая потенциальная возможность, и этот шанс может
остаться неиспользованным.
Говоря о бесполезности и надуманности экуменической
теории, я стремилась указать на нечто совсем иное: хотя у
каждого нормального православного человека духовных проблем (а
вернее, духовных задач) предостаточно, все же странно было бы
списать их на Церковь и вероучение. Скорее, каждый их отнесет
на свой собственный счет. Хотелось бы предостеречь читателя и
еще от одного ложного вывода, будто весь Запад так плох, что не
заслуживает никакого внимания, будто нам в России абсолютно
нечего позаимствовать, абсолютно нечему поучиться. Разумеется,
есть определенный опыт, определенные человеческие качества,
которые православным было бы не грех перенять: аккуратность,
рачительность, умение решать практические вопросы. В сфере,
обычно именуемой "социальным церковным служением" католики и
протестанты также преуспели куда больше, чем мы. Однако
сказать, что ради этого стоит переделывать православное учение,
богослужение, идти на компромиссы, соединять несоединимое, было
бы слишком -- в Православии не существует никаких догматических
преград, запрещающих брать с инославных любые, даже самые
положительные примеры. Нелепо оправдывать экуменическую возню
гуманитарными и благотворительными целями, ибо помогать друг
другу, обмениваться практическим опытом можно и безо всяких
дополнительных формальностей, безо всякого экуменизма.
К моему величайшему сожалению, в России случается
встречать и другую позицию -- крайний скептицизм относительно
всего, что связано с инославным миром. Критикуются, в
частности, характерные для западной христианской традиции
деятельные способы проявления милосердия. Что ж, спору нет,
увлечение внешним в ущерб внутреннему очень опасно, но нет
никакой нужды и в том, чтобы воспитывать в православных сугубое
отрицание всего окружающего мира. Православный едва ли что
потеряет, узнав подробнее о жизни матери Терезы. Искушения и
ошибки, безусловно, могли встречаться и на ее пути, но нужно
признать, что большинство из нас бесконечно далеки от
внутреннего опыта и состояния души этого человека, всю свою
жизнь отдавшего служению ближним. Большинству из нас, увы,
свойственно противоположное -- безразличие и холодность к
человеческому страданию. Так что важнее было бы будить в людях
сочувствие, чем внушать им идеологически стерильные, но, увы,
никем лично не пережитые и не прочувствованные оценки. Для меня