"Катя Гордон. Конченые " - читать интересную книгу автора

В щели под дверью я вижу тени его ног и, затаив дыхание, жду, когда они
исчезнут. Но они не исчезают - в моей комнате включается свет - и я, щурясь,
достаю дневник для внеплановой проверки. Мама стоит испуганная и усталая,
больше меня, надеясь, что в дневнике и тетрадях все хорошо: "почерк
красивый, оценки хорошие, дневник заполнен...".
Пока я боялась - я много врала. Врала по поводу и без повода, врала,
забывая собственную ложь, и разоблачая саму себя. Меня часто вызывали к
директору, писали замечания в дневник, отчисляли из школы... В школе учились
благополучные дети, которых я не любила, а родители этих благополучных детей
не любили меня.
Отец часто извинялся передо мной. Он сажал меня на колени и говорил,
что "он устал, и он - не идеальный... Что он - честный человек, и никогда не
обманет". В тот день, когда его ложь стала очевидной, - перестала врать я.
Трезво оглядевшись вокруг, я решила, что пора заканчивать бессмысленную,
тупую, жертвенную жизнь.
- Мама, давай разводиться - уверенно говорю я.
Мама грустно смотрит на меня:
- Тебе плохо живется?
Я иду собирать вещи.
А она тихо сидит, закрыв лицо руками. Будто она и впрямь только теперь
поняла, что все невозможно плохо, что стены между комнатами не такие уж
толстые, что я вздрагиваю, когда из соседней комнаты доносится резкий звук.
Потом вернулся отец. Я с удивлением обнаружила, что больше не боюсь...
Я стою красивая и сильная на высокой горе, в моей руке, пойманное
лезвием моего меча, горит солнце. Он входит в мою комнату, я стою в
доспехах, уверенно глядя ему в лицо.
- Что происходит? - грозно спрашивает он.
- Мы уходим! - смело отвечаю я.
- Что вы делаете?! - он увеличивается на глазах. Его уши заостряются, а
из пальцев лезут когти.
Я крепче сжимаю меч - я бесстрашный воин, правда - на моей стороне.
- Мы уходим! Не смей больше никогда...
Отец побил меня. Боли не было - было досадно и душно. Я знала одно -
это была моя самая последняя беда в этом доме.
А потом мы носили всякий хлам в наше новое жилище. Мы поднимались в
лифте, молча, тяжело дыша и, казалось, что сейчас откроются двери, и мы
выйдем на теплое поле, - бросим лампу и пакеты, которые стыдно просвечивают
свое содержимое, - и побежим...
но поля не было. Пахло краской, мама плакала. Я не понимала, почему она
не радуется...
Она плакала целую вечность: и ночь - и день - и ночь - и день... И утро
не было ночи мудренее... Все было долго... за эту бесконечность нескольких
дней я раз и навсегда попрощалась с детством. Девочка с моим лицом виновато
улыбнулась и ушла подделывать оценки в дневнике, бояться отца и отгадывать
места, где мама прятала шоколадные конфеты. Я сидела в темноте возле
рыдающей мамы - по потолку ползли полоски света - не было жалко никого.
Потом будет странно жить с видом на наш старый дом и пытаться
разглядеть среди чужих окон то самое, в котором однажды жили мы. И будет
хотеться увидеть наши темные фигурки и выдохнуть, убедившись в том, что мы
все-таки есть.