"Александр Городницкий. Деревянные города (Главы из книги "И вблизи, и вдали")" - читать интересную книгу автора

перевозя пакеты досок от лесопильного комбината к причалам. Прямо за
почерневшим от ветров и мороза и покосившимся на мерзлоте двухэтажным
бревенчатым домом нашей экспедиции, недалеко от которого делал кольцо
старенький игаркский городской автобус, начиналась тундра. Перед окнами на
пологом берегу енисейской протоки, за которой день и ночь взревывали
самолеты на аэродроме, догнивали брошенные здесь рыболовные сейнеры и
какая-то старая, но, видно, ладно сколоченная норвежская зверобойная (как
мне объяснили) шхуна с остатками латинских букв на покосившейся высокой
рубке.
На летнее время, с началом навигации, по Енисею в Игарку завозили по
нескольку десятков тысяч вербованных мужчин и женщин для работы на
лесосплаве, сортировке и погрузке леса. На все это время объявляли сухой
закон. До сих пор помню, как, придя в игаркский военторг за одеколоном, я
спросил, нет ли у них "Шипра". ""Шипра" нет, - есть только "Кармен"", -
ответила продавщица. "Бери - не сомневайся, - толкнул меня локтем
случившийся у прилавка работяга - "Кармен" - вкуснее".
Единственным местом, где продавали спиртное, недоступным, правда, для
местных жителей, был клуб иностранных моряков, куда иностранные моряки, как
правило, не ходили, и поэтому в нескольких "гостиных" клуба, за столами,
заваленными скучной агитационной литературой на английском языке, скучали
подвыпившие гэбэшники. Центром клуба были бар, где "наливали все", и
танцевальный зал, где плясали местные комсомольские активистки, "допущенные
к иностранцам", да несколько проверенных органами профессионалок. Напротив
интерклуба высилась высокая, надежно сложенная из отборных строевых бревен
игаркская тюрьма, построенная в конце тридцатых - начале сороковых и
служившая долгие годы местом пересылки.

В тюрьме этой, как ни странно, оказалась неплохая библиотека,
сложившаяся из книг, отобранных у заключенных при "шмонах". Знаю это потому,
что в экспедиции мы брали во временное пользование книги из тюремной
библиотеки.
Уже позднее, в 1962 году, мне довелось быть свидетелем страшного пожара
в Игарке, когда неизвестно по каким причинам (говорили, что поджог) вдруг
вспыхнула лесобиржа, а потом огонь перекинулся на город. Жаркий июль и
небольшой ветер привели к тому, что буквально за несколько часов сгорело
более половины города. Температура пламени была настолько высокой, что его
не брала вода, моментально превращавшаяся в пар, и огонь потом гасили уже с
вертолетов, бросая специальные химические бомбы. Помню, как из уже
обреченного интерклуба под строгой охраной автоматчиков вытаскивали ящики с
коньяком и водкой и давили их трактором прямо на глазах у горюющих мужиков.
Что же касается игаркской тюрьмы, то ее сумели сберечь от огня.
Выстроившиеся цепочками с ведрами в руках зеки так упорно защищали свой
"казенный дом", что огонь отступил. Никому и в голову не пришло бежать, хотя
возможность была. Да и куда бежать?

Что же касается интерклуба, то уже с первого года шустрые ленинградцы
проторили туда дорогу, раздобыв какие-то липовые бумажки. Поэтому
путешествие в интерклуб с его баром и нехитрыми танцевальными знакомствами,
так же, как баня и кино, были мощным стимулом для экспедиционной молодежи,
прозябавшей под комарами в тайге и тундре, хоть ненадолго выбраться