"Элейн Гудж. Любящие сестры" - читать интересную книгу автора

- Ну так я серьезно. Дай мне весло, и я отделаю твоего клиента. Еще
лучше, если мы привяжем его к мачте и всыпем пятьдесят кошек.
Она уже почти сдалась. Он видел подавленную улыбку, упорно
пробивающуюся на поверхность.
Наконец она высвободилась из его рук, пробормотав:
- Ох уж эти мне студенты.
Это означало, что все в порядке. Алые пятна на ее скулах потускнели.
Со вздохом облегчения Джо направился к холодильнику и достал филе
горбуши в маринаде с чесноком и лимоном. Огонь в большом кирпичном очаге
превратился в мерцающие угли, и жар распространялся по кухне горячими
волнами. Он сложил филе в уголке решетки, где было не так жарко, как раз
достаточно, чтобы слегка подпеклась кожица, а внутренняя часть осталась
влажной и красной.
- А что он пьет, этот твой мучитель? - спросил он, не оборачиваясь и
укладывая очередной кусок рыбы.
- "Манхэттен". Он уже принял три коктейля и со стула валится.
- Принеси ему еще. За счет заведения. Если повезет, к тому времени как
будет готов его бифштекс, он будет в таком виде, что не отличит говядины от
крысиных хвостов. И знаешь, Мэрли, запомни его имя, как он подпишет чек. И в
следующий раз, когда он будет заказывать по телефону столик, скажи, что все
места заняты на десять лет вперед.
Мэрли улыбнулась.
- Обязательно. - И она поплыла из кухни, покачивая узкими бедрами в
черном.
Через минуту Джо осторожно сложил куски горбуши в нагретое блюдо и
залил вокруг заново приготовленным соусом морни, украсил жареными чесночными
головками и добавил хрустящий пудинг Санта-Фе, изготовленный из муки самого
тонкого помола с кусочками среднеострого перца и сыра "чеддер". Для компании
Нэн, которая заказала тушеную оленину, он взял глубокое блюдо и сложил в
него мясо с гарниром из молодой моркови с имбирем и кукурузными палочками.
Затем оглянулся в поисках Мэрли или Берка, но тех и след простыл. Вот
это да! Пока кто-то из них вздумает спуститься, все остынет. Проклятье!
Значит, подавать придется самому. Что еще остается? Это даже хорошо,
так как он сможет взглянуть на Уэтерби, когда она примется за еду. И,
возможно, это будет знак того, жить ему или умереть.
Через секунду Джо уже был наверху, осторожно продвигаясь между занятыми
столиками. Его салон был выдержан в строгом стиле - он называл его "Жилище
Квакера" - гладкий, выскобленный сосновый пол, столы из цельного дерева,
стулья с высокими спинками, обитые ситцем. Над буфетной стойкой висело
слегка поблекшее свадебное покрывало, которое он купил на сельском аукционе.
На противоположных стенах из побеленного кирпича висели вышивки в рамках и
даже детские выщербленные салазки. Вместо свечей он поставил на каждый
столик старую масляную лампу. Просто и чисто - именно так, как он хотел бы
устроить все в своей жизни.
Он увидел яркую белокурую прическу Уэтерби - залакированный шлем волос,
казавшийся настолько непроницаемым, что мог бы выдержать штыковую атаку.
Напротив нее сидел мужчина средних лет с брюшком и с нездоровым цветом лица,
как бывает у страдающих несварением желудка. Будто он съел нечто не
пригодное для употребления. Джо ощутил, что его собственный желудок
болезненно сжался.