"Иван Гончаров. Письма (1842-1851) " - читать интересную книгу автора

много; и Белинский точь-в-точь этими словами твердит то же самое, а
талантливым людям все неймется: не пишут, бестии! Я тоже немало ругаю их.
Ст"епан· Сем"енович· Дудышкин начинает входить в моду: умные и дельные его
статьи в "Отеч"ественных· записк"ах·" и частию в "Соврем"еннике·" замечены и
расхвалены всеми умными и дельными людьми.
Над Майковыми время оказывает свое благодетельное влияние, то есть
острота страдания притупилась, хотя они ни за что не сознаются в этом,
особенно Евг"ения· П"етровна·. Она считает это, кажется, оскорблением памяти
умершего, Бог знает почему. Она сердилась на меня и на Ст"епана·
Сем"еновича· и обвиняла нас в забвении Валериана, потому что мы с ней не
говорим о нем, утверждая, что ей от этого легче. Но едва заговоришь, она
начинает рыдать. Рана растравляется, а с ней и боль; молчим - смеется:
кажется, это лучше, а подите уверьте ее, что забыть умершего - для живого
есть благодеяние,- нет, в ее глазах это преступленье. Всем этим я отнюдь не
хочу сказать, чтоб они уж и утешились, нет, до этого еще далеко; но по
крайней мере плач и рыдания сменились тихою, хотя еще и глубокою горестию.
Николай Аполл"онович·, как более твердый человек, более всех и страдает,
хотя и молчит. О молодежи нечего и говорить: весело бежит вперед и не
оглядывается.
Заключу это длинное письмо (дочитаете ли до конца? Не замолчите ли еще
месяца на два, чтоб не получать таких длинных ответов?) утешительными для
Вас известиями: радуйтесь и веселитесь. Брессан... не воротится, но вместо
него явился Монжоз (Monjauz). Я не видал его, но говорят, что он
естественностию и благородною простотою игры затмит Брессана, а другие
прибавляют, что даже и наружностью; притом ему 21 год. Злые языки прибавляют
еще, что все барыни не преминут, по обычаю, перевлюбиться в него, а злейшие
говорят, что и Вы сочтете обязанностию сделать то же; приезжайте же
поскорее. - Фреццолини принята хорошо, но не с безумием, как у нас
водится, - и слава Богу! что за жалкое и смешное ребячество выражать восторг
до унижения! И уж пусть бы было свое, а то ведь и это переняли у итальянцев;
что за краса северному жителю корчить страстную, южную натуру? Еще певица
Анжи: публика еще не разберет, что она - контральто или сопрано. Прочие
известны: плешивый Сальви, который лучше танцует, нежели поет на сцене.
Борcи, которой не изменили, несмотря на Фреццолини, остается все той же...
какой бы? ну? хоть вдохновенной Нормой, пожалуй, еtc., etc. Впрочем, я еще
никого не слыхал: это я так только.
Надеюсь получить от Вас хоть одно письмо до Вашего приезда, - если
нет - буду и я взаимно молчать. Я плачу взаимностью во всем, начиная с любви
до переписки: знайте же об этом наперед, если захотите влюбиться в меня или
если будете продолжать переписываться. Прощайте - или, лучше, до следующего
письма и до личного свидания. Остаюсь все тот же, неизменно холодный,
скучный и дружески почтительный
Гончаров.

1848

П. М. ЯЗЫКОВУ

5 марта 1848. Петербург
Милостивый государь