"Василий Михайлович Головнин. Описание примечательных кораблекрушений, претерпенных русскими мореплавателями " - читать интересную книгу автора

корабль било о грунт с такой силой, что едва можно было стоять на ногах.
Капитан созвал всех офицеров и сделал "консилиум". Сначала полагали срубить
мачты, но рассудили оставить это до нужнейшего времени. В 5-м часу оторвало
от корабля одно из гребных судов, на котором было три человека. Приключение
это могло бы в другое время произвести сожаление о сих несчастных, но в это
время невозможность спасти их и собственная своя опасность не позволяли
никому о том думать.
Вскоре потом шлюп "Барбет" по-дрейфовало; он распустил паруса и ушел. В
то же почти время сорвало с якоря лоцманскую лодку, на коей было пятнадцать
матросов с мичманом Александровым, и тотчас унесло в Тексель. В 6-м часу
принуждены были спустить стеньги и реи вниз, производя беспрестанную из
пушек пальбу в знак требования помощи. В 7-м часу прислано к ним было одно
десантное судно, которое никакого пособия подать было не в состоянии, кроме,
в случае крайности, могло спасти несколько человек. Они взяли его
багштов{22}. Между тем время приближалось уже к 8 часам вечера, и вода
начала убывать. Надлежало брать предосторожности, прибавляя новые и укрепляя
прежние подпоры, дабы корабль не повалило на бок. Наконец, не оставалось
ничего делать. Дали людям выпить по чарке вина и съесть по сухарю.
Праздность еще более умножала уныние.
Горизонт, отъемля остаток света, начал покрываться угрюмыми облаками и
черными тучами. В 10 часов налетел порывистый шквал, который свирепость
прежнего ветра более усилил. Вскоре волнение сделалось подобно превеликим
белеющимся в мрачности горам, нападающим на корабль с ужасной лютостью.
Совершенная темнота ночи, визг ветра, рев бурунов, беспрестанная пушечная
пальба, слышимая от претерпевающих подобное же бедствие английских судов, и
притом удары корабля о землю, потрясавшие все его члены и от которых,
казалось, раздробляется он на части, удобны были самый твердый дух привести
в трепет и содрогание. Скоро появилась в нем течь; люди, не отходя от помп,
едва могли отливаться. В 11 часов стоящее на багштове десантное судно залило
и поворотило вверх дном, для чего принуждены были отрубить багштов.
Наступила полночь и час пополуночи. Вода стала убывать. Тогда положение
сделалось еще худшим. Валы, приподнимая корабль высоко и разверзаясь под
ним, с такой силой опускали его вниз, что при жестоких о неровный грунт
ударах не только все члены его расходились, но и палубы гнуло так, что
ожидали ежечасного преломления корабля и что, может быть, корма его
останется на мели, а нос, оторвав, унесет в море. В сем гибельном состоянии,
ожидая ежеминутно конца и не видя никакого к спасению средства, прибегнули,
однакож, они еще к некоторому опыту: велели отдать канат в той надежде, что,
может быть, корабль подвинется и станет плотнее; через это удары его хоть
несколько уменьшатся и можно будет получить надежду, что, по крайней мере,
до рассвета его не разобьет. Отдали канат до 150 сажен: корабль немного
подвинулся, но тотчас остановился, и состояние его нимало не облегчилось.
В 3 часа разрушение его, казалось, уже было неминуемо: палубы начали
трещать, пол в констапельской каюте{23} приподняло, румпель{24} переломился,
руль и тиллер-транец{25} повредило. В половине четвертого часа ужас их еще
более увеличился: они в темноте увидели влекомый по мелям сближающийся с
ними корабль "Америка", который, как думать надлежало, был не в лучшем их
состоянии. В это время отчаяние у них было всеобщее: никто уже не помышлял о
своем спасении; везде было единое приготовление к смерти; люди стояли все на
коленях и с горестными слезами приносили теплые и последние к всевышнему