"Сергей Николаевич Голубов. Когда крепости не сдаются (о Карбышеве) " - читать интересную книгу автора

белым адъютантским аксельбантом у правого плеча. Еще с порога он
раскланивался с хозяйкой и улыбался Броне - румяный, красивый и в высшей
степени благовоспитанный. Потом живо оглядел гостей, мгновенно оценивая и
взвешивая каждого и всех вместе.
- Здравия желаю, господа!
Его красноватое от избытка здоровья, круглое, гладкое лицо, холодные и
светлые, под ровными, низкими бровями, глаза, прямой нос, тугие,
подкрученные усы и жесткий, твердый подбородок удивительно цельно
складывались в тип. При таких глазах, как у этого офицера, человек никак не
мог иметь ни другого носа, ни другого подбородка. Отчасти по этой причине
комендантский адъютант Брестской крепости, поручик лейб-гвардии саперного
батальона фон Дрейлинг не только был всегда совершенно доволен собой, но не
сомневался и в том, что им все довольны. Увидев его на пороге, госпожа
Оттилия Фарбенковская воскликнула счастливым голосом:
- Оскар Адольфович! Как я рада!
Броня прищурила свои чудесные глаза, словно блеск чего-то
неотразимо-привлекательного ослепил их. И фон Дрейлинг устремился к дамам.
Однако возле Заусайлова он на секунду придержал разбег. Сконфуженный вид
капитана напомнил ему и забавное бегство его жены с понтонером, и
пуританское отношение коменданта к этому опереточному происшествию, и
неприятнейший сюрприз, ожидавший капитана в самом недалеком будущем. Все это
было очень смешно. И фон Дрейлинг спросил, чуть улыбаясь и несколько
по-заговорщически подмигивая, но совершенно вежливо:
- На Шипке все спокойно, господин капитан?
Заусайлов вздрогнул, как от укуса. Ответить, однако, он не успел,
потому что госпожа Оттилия Фарбенковская громко закричала в дверной
"глазок":
- Эдуард! Алло! У нас вышли все ученические тетради. Внимание, Эдуард!
- О, да! - донеслось из-под пола.
Так и не ответив ничего на ядовитый вопрос адъютанта, Заусайлов угрюмо
сказал Карбышеву:
- Не любит судьба фаталистов, Дмитрий Михайлович. Ей больше нравится
тот, кто над ней смеется. Я же не мастер улещивать, вот она и шлепает меня
по загривку. Э-эх!..
Он метнул горячий взгляд в сторону фон Дрейлинга.
- Зато теперь все будет, как вы скажете. Идемте!

Глава вторая

Как и всегда, бывая в городе, Елочкин обошел несколько офицерских
квартир и к вечеру возвращался в крепостной палаточный лагерь, где, стояла
телефонная рота. Елочкин был хорошим слесарем. Попав на военную службу, он
не переставал заниматься мелкими слесарными работами. На задах ротного
лагеря то и дело постукивал молоток и шипел примус - это Елочкин чинил
замки, гнул ведерную жесть, паял чайники, лудил кастрюли. В городе он
обходил свою клиентуру: принимал заказы от хозяев, сдавал денщикам готовые
поделки, рассчитывался за сработанное. Водились у него не только зеленые и
синие, но даже и красные бумажки. Удовольствия солдатского собрания - пиво,
бутерброды с колбасой, Макс Линдер и краковяк - были для него за обычай.
Сегодня он намеревался отужинать в роте, а затем по увольнительной