"Джон Голсуорси. Последнее лето Форсайта" - читать интересную книгу автора

Балтазара. Догадливый пес встал и взглянул в лицо старому Джолиону. Он
словно спрашивал: "Гулять?" - и старый Джолион ответил:
- Пойдем, старина.
Медленно, как всегда, они прошли по созвездиям лютиков и ромашек и
вступили в папоротники. Эта площадка, на которой сейчас еще почти ничего не
росло, была предусмотрительно разбита пониже первого газона, чтобы в
сочетании с нижней лужайкой создать впечатление естественного беспорядка,
столь важное в садоводстве. Пес Балтазар облюбовал тут камни и землю и
иногда находил в норке крота. Старый Джолион всегда нарочно шел этой
дорогой, потому что, хотя тут и не было красиво, он решил, что когда-нибудь
будет, и часто думал: "Нужно, чтобы приехал Варр и придумал, что тут
устроить; он разберется лучше, чем Бич". Растения, как и дома и
человеческие недуги, требовали, по его мнению, самого просвещенного
внимания. Там жило много улиток, и, если с ним бывали внуки, он кивал на
улитку и рассказывал историю про маленького мальчика, который спросил:
"Мама, а у сливов бывают ножки?" - "Нет, сынок". - "Ну, так я, значит,
улитку съел". И когда они подпрыгивали и хватали его за руку, представляя
себе, как улитка проскакивает в горлышко мальчику, глаза его хитро
подмигивали. Пройдя папоротники, он открыл калитку, которая вела в первое
поле, большое и ровное, где кирпичными стенками было отделено место для
огорода. Старый Джолион не пошел туда - огород не подходил к его
настроению, - а стал спускаться к пруду. Балтазар, у которого были там
знакомые водяные крысы, помчался вперед аллюром пожилой собаки, которая
каждый день совершает одну и ту же прогулку. Дойдя до берега, старый
Джолион остановился, заметив, что со вчерашнего дня распустилась еще одна
лилия; завтра он покажет ее Холли, когда его "детка" оправится от
расстройства, вызванного съеденным за обедом помидором; желудочек у нее
очень нежный. Теперь, когда Джолли уехал учиться - первый год в школе,
девочка почти весь день проводила с ним, и он очень скучал без нее. И еще
он ощущал боль, которая теперь часто беспокоила его: немного ныло в левом
боку. Он оглянулся вверх, на дом. Право же, этот Босини отлично справился
со своей задачей; он сделал бы прекрасную карьеру, если б остался жив. А
где он теперь? Может быть, все еще бродит здесь, на месте своей последней
работы, своего несчастного романа. Или дух Филипа Босини растворился во
вселенной? Кто скажет? Эта собака себе все лапы выпачкает! И он двинулся к
роще. Он как-то нашел там очаровательные колокольчики и знал, где они еще
доцветали, как кусочки неба, упавшие среди деревьев подальше от солнца. Он
миновал стойла и курятники, построенные на опушке, и направился по узкой
тропинке в гущу молодых деревьев, туда, где росли колокольчики. Балтазар,
снова обогнавший его, тихо зарычал. Старый Джолион подтолкнул его ногой, но
пес словно прирос к земле, как раз в таком месте, где его нельзя было
обойти, и шерсть на его косматой спине медленно поднялась. От рычания ли и
вида ощетинившегося пса, или от ощущения, которое находит на человека в
лесу, только старый Джолион и сам почувствовал, словно по спине у него
прошел холодок. А потом тропинка свернула, и было там упавшее дерево,
поросшее мхом, и на нем сидела женщина. Лица ее не было видно, и он только
успел подумать: "Зашла на чужой участок, нужно прибить дощечку", - как она
оглянулась. Силы небесные! То самое лицо, которое он видел в опере,
женщина, о которой он только что думал! В это смутное мгновение все слилось
у него перед глазами, будто призрак, - как странно! Может быть, виной тому