"Джон Голсуорси. Из сборника "Смесь"" - читать интересную книгу автора

заплаканные. Бедняжка!
- Мадам, - спрашиваю, - чем могу служить?
Оказывается, бедняга Пигон умер банкротом. В лавке ни цента. Он всего
два дня в могиле, а судебные приставы уже явились к вдове.
- Ах, мосье! - говорит она мне. - Не знаю, что делать.
- Подождите, мадам, - говорю я, беру шляпу и вместе с ней отправляюсь в
лавку.
Какая сцена! Два судебных пристава - которым, кстати, не мешало бы
побриться - сидели в лавке, а повсюду, ma foi {Даю слово (франц.).}, повсюду
были дети! Девочка лет десяти, очень похожая на мать, два мальчика помоложе
в коротких штанишках, третий еще меньше, в одной рубашонке, да и на полу
ползали двое малюток. Все они, кроме девочки, ревели. Такой шум! Все вопили,
плакали, словно их раздирали надвое! Приставы сидели озадаченные. Я и сам
чуть не заплакал! Семеро, к тому же один меньше другого! А я и не знал, что
у бедняги Пигона их столько!
Приставы вели себя очень хорошо.
- Ну, - сказал старший, - даем вам двадцать четыре часа, чтобы достать
денег. А пока мой помощник останется в лавке. Поверьте, мы не хотим
поступать с вами круто!
Я помог матери успокоить детей.
- Будь у меня деньги, - сказал я, - они немедленно были бы в вашем
распоряжении, мадам. Человек благородного происхождения должен быть
гуманным. Но у меня нет денег. Попытайтесь вспомнить, нет ли у вас друзей,
которые могли бы помочь вам?
- Мосье, - отвечала она. - У меня нет друзей. Да и было ли у меня время
завести их. Я... ведь у меня семеро детей!
- Но, может быть, дома, во Франции, мадам...
- Нет, и там никого, мосье. Я поссорилась со своей родней. Вот уже семь
лет, как мы покинули родину, и уехали мы только оттого, что никто не хотел
нам помочь.
Все это было очень печально, но что я мог сделать? Мне оставалось
только сказать:
- Никогда не теряйте надежды, мадам, и доверьтесь мне!
Я ушел. Целый день размышлял о ее необыкновенной выдержке. Изумительно!
И все время я твердил себе: "Ну давай же раскинь умом, придумай что-нибудь!"
Но придумать ничего не удавалось.
На следующий день я должен был работать в тюрьме. Я отправился туда.
Голова у меня была занята мыслями о бедной женщине и о том, как ей помочь. У
меня было такое чувство, как будто ее малыши вцепились в мои ноги и повисли
на мне. Я опоздал и, чтобы наверстать время, брил ребят так, как никогда их
не брил. Что и говорить - жаркое было утро, я весь вспотел! Десять за пенни!
Десять за пенни! Я все время думал об этом и о бедной женщине. Наконец всех
выбрил, сел отдохнуть. И тут я сказал себе: это уж слишком! Зачем ты это
делаешь? Просто глупо так тратить силы!
И тогда-то мне пришла одна мысль! Я вызвал начальника. - Мосье, -
сказал я, когда он появился. - Я больше сюда не приду.
- Что это значит? - спросил он.
- Хватит с меня такой работы по десятку за пенни. Я женюсь, и я не могу
позволить себе ходить сюда за такие гроши. Здоровье дороже.
- Что? - говорит он. - Вы счастливый человек, если можете так швыряться