"Джон Голсуорси. Братство" - читать интересную книгу автора

За окнами темнело; огонь в камине бросал мерцающий свет, освещая то
одно, то другое лицо, делая их все, такие друг для друга привычные, новыми,
таинственными.
Наконец Стивн нарушил молчание:
- Очень, разумеется, жаль бедную женщину, но все же лучше предоставить
их самим себе: с людьми подобного сорта трудно предугадать, как все может
обернуться. Никогда толком не поймешь, чего им, собственно, надо. Спокойнее
не вмешиваться. Во всяком случае, этим должно заняться какое-нибудь
общество.
- Но она у меня на совести, Стивн, - сказала Сесилия. - Все они у меня
на совести, - пробормотал Хилери.
В первый раз за весь вечер Бианка подняла на него глаза. Затем,
повернувшись к племяннику, спросила:
- А ты что скажешь, Мартин?
Молодой человек, лицу которого отсветы огня придали цвет светлого сыра,
ничего не ответил.
И вдруг среди всеобщего молчания раздался голос:
- Мне кое-что пришло в голову.
Все обернулись. Из-за картины "Тень" показался мистер Стоун. Его
хрупкая фигура в грубом сером костюме, белые волосы и бородка четко
вырисовывались на фойе стены.
- Это ты, папа? - сказала Сесилия. - А мы и не знали, что ты здесь!
Мистер Стоун растерянно огляделся - казалось, он и сам не подозревал об
этом.
- Так что же тебе пришло в голову?
Отблеск огня из камина упал на тонкую желтую руку мистера Стоуна.
- У каждого из нас есть своя тень в тех местах, на тех улицах, - сказал
он.
Послышался легкий шум голосов и движений, как бывает всегда, когда
какое-либо замечание не принимают всерьез, и затем стук закрываемой двери.

ГЛАВА III

ХИЛЕРИ В РАЗДУМЬЕ

- А как ты действительно относишься к этому, дядя Хилери?
Хилери Даллисон, сидевший за письменным столом, повернул голову, чтобы
взглянуть в лицо своей юной племяннице, и ответил:
- Дорогая моя, такое положение дел существует испокон веку. Насколько
мне известно, нет ни одного химического процесса, который не давал бы
отходов. То, что твой дед назвал нашими "тенями", - это отходы социального
процесса. Несомненно, что наряду с одной пятидесятой частью счастливцев,
вроде нас, имеется и одна десятая часть обездоленных. Кто, собственно, они,
эти бедняки, откуда появляются, можно ли вывести их из жалкого состояния, в
каком они находятся, - все это, я думаю, очень и очень неопределенно.
Тайми сидела в широком кресле, не двигаясь. Губы ее были презрительно
надуты, на лбу пролегла морщинка.
- Мартин говорит, что невозможно только то, что мы считаем невозможным.
- Боюсь, что это старая мысль о горе, движимой верой.
Та ими резко двинула ногу вперед и чуть не задела Миранду, маленького