"Ярослав Голованов. Когда исчезли мамонты? (Очерк)" - читать интересную книгу автора

возможно более полно отражающую взаимоотношения человека палеолита с
окружающей его средой. Разумеется, можно оспаривать некоторые исходные
данные, заложенные в основании всех расчетов: темпы прироста
народонаселения, численность тех или иных животных, - но все эти сведения
взяты не с потолка, они отражают современные знания биостатистиков. ЭВМ
подтвердила: мир палеолита просто не успел выработать по отношению к
человеку эффективные оборонительные рефлексы. "Охотничья" гипотеза нашла
свое, пусть приблизительное, математическое подтверждение.

Итак, две гипотезы: сибирская "климатическая" и украинская "охотничья".
И та и другая, на мой взгляд, весьма логичны, подкреплены серьезными
исследованиями, а главное, вполне могут сосуществовать и дополнять друг
друга. В самом деле, не логично ли предположить, что обе причины - и
неблагоприятные изменения условий существования, и интенсивное истребление
человеком - привели к исчезновению мамонтов? И вот теперь мы подошли наконец
к вопросу, поставленному в заголовке: когда исчезли мамонты? Может быть, для
палеонтологов и историков точное определение этого рокового срока и не столь
уж важно, но признаюсь, что меня лично во всей этой истории больше всего
интересует именно дата: когда с лица Земли исчез последний мамонт?
Сторонники "климатической" гипотезы, как вы помните, говорят: 10-12
тысяч лет назад. И.Г.Пидопличко убежден: уцелевшие от истребления особи жили
и позже позднепалеолитического времени, как редкий вид мамонты существовали
в Восточной Европе до начала техноцена, то есть до начала
письменно-исторических времен, а в Среднем Поволжье мамонтов можно было
встретить еще в первом тысячелетии нашей эры.
Хорошо, это Европа, Поволжье. А в Сибири? Плотность населения в
европейской части страны всегда была (и есть) выше, чем в Сибири, а значит,
охотничий фактор действовал за Уралом вроде бы слабее. 10-12 тысяч лет назад
так, очевидно, и было. Однако именно в исторически не столь уж отдаленные
времена мамонтовая кость стала предметом оживленной торговли и составляла
чуть ли не основу восточносибирского экспорта. Из документов явствует, что
только в Китай за последние 250 лет было продано 50 тысяч мамонтовых бивней.
По старым коммерческим сводкам до первой мировой войны экспорт бивней из
Северо-Восточной Сибири составлял около 32 тонн в год, что соответствует
примерно 220 парам бивней. И бивней хороших, не сломанных, без трещин.
Сделаем такое допущение: пусть из каждых трех обнаруженных скелетов два
имели бивни "товарного вида", то есть отвечали требованиям
купцов-перекупщиков. Но тогда получается, что скелеты мамонта в
Северо-Восточной Сибири находили каждый день! Не много ли? Не чересчур ли
щедра тайга и тундра к собирателям бивней?
И невольно возникает вопрос: а может быть, мамонтовую кость не только
искали, но и добывали? Может быть, охота, окончившаяся на берегах Волги две
тысячи лет назад, продолжалась на берегах Индигирки и Колымы еще несколько
веков? Ведь еще так недавно Сибирь изобиловала "белыми пятнами", на которые
действительно никогда не ступала нога европейца и которые по своим природным
условиям вполне могли быть местом промысла мамонта. С появлением
огнестрельного оружия подобный промысел уже не требовал столь больших
массовых усилий, которые затрачивали люди палеолита. С другой стороны, все
преимущества подобной охоты, прельщавшие доисторического охотника,
сохранялись и даже усиливались: мясо шло в пищу и на кормление ездовых