"Эбрахим Голестан. Падение" - читать интересную книгу автора

Он схватил ее и стиснул так, что она вопросительно и страдальчески мяукнула.
Он посмотрел ей в глаза. Хотел бросить ее о землю, но она смотрела все так
же удивленно, и это лишало его сил, бросало в дрожь. И тогда он сильно
ударил ее по голове, потом еще сильней, кошка извивалась, пытаясь
освободиться, и выла, а он, часто и горячо дыша, твердил приглушенно и
злобно: "Гадина... гадина..." И бил ее головой о стенку бассейна. Он был
весь в ожидании - не шевельнется ли она хоть чуть-чуть. Держа кошку за
передние лапки, он поднял ее, и тельце безжизненно повисло в воздухе. Он
раскачал его и со словами "Провались ты" швырнул в сторону. Кошка ударилась
о стену и с глухим стуком упала.
Он в ярости рванулся, подбежал к упавшей Зибе и, дрожа и задыхаясь от
возбуждения, пнул ее ногой, потом крепко схватил и поднял с земли. Хвост и
лапки Зибы бессильно обвисли. Он огляделся.
Густая свинцовая тень спускалась на землю, и кончились те быстротечные
мгновения, которые отсчитываются собственной, внутренней таинственной мерой,
несоотносимой с ходом часовой стрелки.
Он уже вышел из мира лихорадочной злобы и властного слепою инстинкта
уничтожения: расслабленность кошачьего тельца передалась и ему, он пришел в
себя, в глазах прояснилось. Он попытался увидеть что-то в мордочке и
закрытых глазах кошки. Расслабленность и бессилие перешли в его руки;
безжизненное тело кошки скользнуло между его ослабевшими пальцами, и
неодолимая дрожь пробежала по нервам. Он успел собраться, подхватил кошку,
сильно сжал ее и осторожно опустил на землю.
На улице бегали и визжали дети; тяжелая давящая темнота, спускаясь,
постепенно охватила все небо. Послышались шаги: одна из соседок проходила
через двор. Взгляд его проследовал дальше, к погружавшимся в темноту углам
двора, к ветвям деревьев, постепенно исчезающим в нарастающей тьме, к
опрокинутым тазам, лежащим возле бассейна, к потрескавшимся кирпичам... Тут
он увидел свою дверь и вспомнил, что скоро придет жена. Взглянул на кошку.
Вновь окинул взглядом двор, и сразу ему представились запах смердящей
падали, ненавидящие голоса и взгляды соседей, а потом нескончаемые попреки,
выспрашивания, домыслы... все эти взгляды и крики ворвались в его душу из
будущего. Он поднял кошку, спрятал ее на груди под одеждой и вышел за
ворота.
Он тяжело дышал, стараясь удержать ходившую ходуном грудь. Под мышкой у
него была мягкость пушистого тельца кошки, а на груди - твердая головка, и
он все прижимал кошку покрепче, чтобы не упала. На улице, визжа и галдя,
играли дети, и он постарался как можно быстрее (но все-таки не бегом) пройти
мимо. Потом он подошел к чану, набитому зловонными отбросами. Остановился.
Хотел было выбросить кошку на эту кучу гнили, но потом побежал, стремясь
оказаться как можно дальше, унести ее далеко-далеко, так далеко, чтобы
навсегда от нее избавиться, чтоб и не слышать о ней никогда. Он прошел через
крытый базарчик; в лавках уже горели огни. Он все шел, пока не оказался у
дверей какой-то мечети. Он вошел в ее темный каменный коридор, там был
спертый воздух и от стен веяло холодом. Ему было очень страшно. Он кинулся
вперед и вбежал во внутренний двор мечети. Было уже темно. Вытащив кошку
из-под одежды, он положил ее там же, где стоял. Здесь, посреди пустого
просторного двора мечети, страх и раскаянье оставили его, и, опуская кошку
на землю, он уже досадовал на поспешность, с какой бежал из дома, чтобы
спрятать кошку. И, пнув ее ногой, вышел из мечети. А та вся так сжалась и