"Эбрахим Голестан. Падение" - читать интересную книгу автора

какой бы они ни были скорости и окраски, были все так же неясны и неуловимы,
все так же скользили, не меняя своего направления, и рассудок его не мог
долго следовать за ними, но, увлекаемый ими, втягивался и растворялся в них
и вместе с ними устремлялся все к тому же неподвижному центру; он ясно видел
и различал, что было в этом центре: там была память о жене.
И в этом скользящем кружении отбрасывалось все чуждое, все, что было не
он сам; и, скручиваясь, спираль становилась все плотнее, все ровнее, пока не
приводила к своему основанию (где и кончалось кружение). Все, что было до
этого, все усилия, раздумья, вражда были отброшены, и осталось только одно
стремление и одно влечение.
Он не знал, да и не задавался мыслью, был ли он и раньше безумен, или
безумие появилось только теперь. Не знал, где кончилась его жизнь и откуда
она может начаться снова. Он был измучен, как никогда, сердце сжималось,
дыхание перехватывало, в глазах темнело; и, хотя в этой темноте нельзя было
увидеть ничего, кроме темноты, он знал, что в ней повсюду - его жена. Иногда
он слышал, как рассказывает каким-то людям, какая у него жена; и ему
казалось, что он слышит это от кого-то чужого, потому что все, о чем
говорилось, было для него незнакомым, хотя он слышал все это от себя самого
и произносил сам. Он встречал отчужденные взгляды - видно, слушатели сразу
понимали, что его рассказы - сплошная выдумка, и потому смотрели на него с
насмешкой и презрением.
Ему нужна была жена. Ничто на свете не могло бы принести ему
успокоение, кроме тела одной женщины - его жены. Теперь он знал, что безумен
не потому, что другие считали его таким, но потому, что теперь он видел,
насколько отвратительна та жизнь, которую он сам создал и уготовил для себя,
надеясь довольствоваться ею. Он видел посреди своей жизни какую-то яму - и
если это не была его жизнь, то что это было? А если она и была его жизнью,
значит, его жизнь не что иное, как кошмар безумия... Сегодня ему было еще
труднее, чем вчера, - ведь вчера он не знал, а сегодня знает.
Он искал жену, блуждая по улицам, искал ее, блуждая по своей душе. А
кружение все длилось - не скользящее кружение безымянных образов, но
наводящая дрожь сумятица извращенного воображения.
Он все худел, дыхание становилось неровным, под глазами пролегли синие
круги, болела грудь, постоянно что-то давило на сердце; а из клетки голубя
начинало плохо пахнуть; кошка вернулась и без страха расхаживала по
комнате... а жена все не появлялась.
Он повсюду видел ее, повсюду слышал ее голос, но нигде не находил. Он
знал, что где-то за этими ветхими стенами извилистых улиц, под солнцем, что
каждый день сияет над городом, под звездой, что каждую ночь стережет город,
скрывается его жена, а он не может коснуться ее. Он находил ее взгляд на
фруктах, продававшихся на базаре, и на крылышках воробьев, ее дыхание - в
дневном зное и в ночном ветерке, и в запахе хлеба, разложенного на лотке
пекаря, ее шаги звучали по каменной мостовой; и в бессонном одиночестве
ночей, вслушиваясь в далекие тяжелые удары, доносившиеся оттуда, где делали
сарудж *, он слышал биение ее сердца; все желания, все наслаждения на свете,
всю страсть, все тела, груди, бедра, что были в тайниках его сознания,
вобрал в себя взгляд жены; взгляд, заполнявший собою все его сознание и
неподвижно устремленный на него...
______________
* Сарудж - строительный раствор, изготовляемый из извести, воды и