"Уильям Голдинг. Бумажные людишки " - читать интересную книгу автора

отвращением преклоняться перед человеком, чьи книги она читала. Но для меня
она не сулила ничего, кроме неприятностей, подавленного настроения и
безрассудства. Я решил раздавить этот росток будущего, пока он еще не
пустил побегов. Пусть гоняются за кем-то другим. Мало, что ли, на свете
писателей, да их тысячи; и у всех лбы настолько непробиваемы и жизненный
путь настолько прям, что они могут спокойно выдержать самое страшное оружие
против себя - обыкновенную правду. А вот я...
На этой окрашенной в зеленый цвет скамье передо мной прошла череда
картин из прошлого. Я вскочил с нее и поспешил в отель. Управляющему я
объяснил, что нуждаюсь в одиночестве. Он тут же порекомендовал Вайсвальд -
лыжный курорт, поднявшийся ввысь навстречу солнцу, а сейчас, вне сезона,
пустующий. Мне следует остановиться в отеле "Фельзенблик". В других,
конечно, чистенько, но не более того. Я кивнул, расплатился, собрал вещи,
дал адрес отеля "Бун-Хо" в Гонконге и исчез.
У подножия Вайсвальда находится огромный гараж, а за ним остановка
фуникулера, который возносится к вершине почти вертикальной горы. Всю
дорогу я просидел с закрытыми глазами. Я патологически боюсь высоты, потому
она меня и восхищает. Более того, я берег возможность полюбоваться горными
видами до момента, когда окажусь на ровном месте и они не будут вызывать у
меня потребности прыгнуть вниз. Пока носильщик вел меня в отель, я смотрел
себе под ноги. Управляющий предложил номер люкс, не иначе, за половинную
цену и с балконом, нависающим над пропастью. Он распахнул дверь и провел
меня.
- Смотрите сами!
Половину стены гостиной занимало сплошное окно до пола, открывавшееся
на балкон. А за ним пять миль пустоты. Управляющий распахнул окна и
пригласил меня выйти. Я осторожно выглянул через стекло. Балкон казался
более или менее надежным.
- Это лучший номер, - сказал управляющий, - действительно самый
лучший.
Если бы я был в состоянии пройти три шага, то мог бы плюнуть с
семисотметровой высоты - при условии, что еще был бы в состоянии плеваться.
- Это для вас. Отличное место для писателя.
- Кто вам сказал, что я писатель?
- Мой брат, управляющий в "Шиффе". Люкс и этот вид - все для вас.
Дешево.
Значит, меня отфутболивают из одного семейного бизнеса в другой. Я
боязливо посмотрел на крохотную, словно игрушечную, железную дорогу в
километре ниже, потом перевел взгляд на более близкие комнатные растения.
На балконе находились выкрашенный в белое чугунный стол, точно такой, как в
"Шиффе", четыре белых стула и белый шезлонг.
- С моей машиной ничего не случится? Там было не заперто.
- Машина, сэр?
- Гараж.
- То и другое будет в полном порядке, заперто или не заперто.
Настала пауза. Вид менялся с каждой минутой. Черный утес венчала
высоченная ледяная шапка.
- Что это?
- Где, сэр?
- Вон там.