"Уильям Голдинг. Бумажные людишки " - читать интересную книгу автора

- Уилф, с вашего разрешения. Ну вы себе и отхватили, Рик!
Я мгновенно сбросил сорок лет. Точнее, я чувствовал себя так, будто
сбросил сорок лет. И Рик стал моим другом. Оба они стали друзьями, в
особенности она.
- Поздравляю, Мэри-Лу!
Почему-то было очевидно, что они поженились буквально вчера, во всяком
случае, вид у нее был именно такой, она вся прямо светилась. Я обнял ее и
поцеловал. Не знаю, как она воспринимала запах швейцарского вина "доль",
которое я выпил с утра пораньше. Я отстранил ее и присмотрелся к лицу - от
тонких бровей до деликатного горла. Кровь у нее прилила к щекам - на
мгновение, потому что в следующую секунду они побледнели, после чего к ним
снова прилила кровь. Все, что происходило у этой изящной девочки внутри,
мгновенно отражалось на лице; впрочем, идти было недалеко.
- Запоздало поздравляю, Мэри-Лу. Муж и жена - одна сатана, и поскольку
я не могу поцеловать Рика...
Таккер издал сдавленный смешок:
- ...то отыгрываетесь на Мэри-Лу! Так, не шевелитесь!
С поразительной скоростью он извлек из рукава мини-камеру, словно
стилет. Этот снимок, видимо, до сих пор хранится в каком-то пыльном шкафу,
скорее всего в библиотеке Астраханского университета, штат Небраска. Вот
Мэри-Лу, ее красота смазана при мгновенной съемке, вот моя пегая
клочковатая борода, полуседая шевелюра и далеко не полный набор зубов. Ее
мягкость и теплоту камера уловить не могла. Это можно было бы назвать
близким контактом второго рода, не просто образ девушки, а нечто
ощупываемое, податливое, пахнущее духами - к такому я не привык, и все мои
сдерживающие центры отказали. Мою правую руку просто захлестнуло волной
сквозь тонкую ткань на ее талии. Мое стареющее сердце пропустило целый
такт, а несколько других сбились с темпа. Она была совершенна, как роза из
колючей изгороди.
- Уилф, у вас с Мэри-Лу сложатся замечательные отношения. Она ведь
специализировалась...
Мэри-Лу несмело возразила:
- Мил, не следует...
Но он уставился мне прямо в глаза:
- Господи, Уилф, Элизабет замечательная женщина, и мне крайне жаль.
- О, мистер Баркли...
- Уилф. Попробуйте сказать "Уилф".
- Я не осмелюсь!
- Ничего, ничего. Давайте, скажите!
- Нет-нет, не могу...
Мы смеялись и говорили все сразу. Рик грозился побить ее, если она не
скажет, а я интересовался, что именно она должна сказать, а она
восхитительно смеялась и клялась, что, нет, она не может, и вдруг...
- О, мистер Баркли, этот чудный старый дом...
Верьте или нет, до меня сразу не дошло. Только потом я сообразил, что
они явились сюда прямиком из моего некогда чудного старого дома. Дурацкий
смех оборвался, и настала пауза, словно в ожидании следующего акта.
- Идемте. Почему бы нам не сесть?
В парке была скамья. Я сел в середине, Рик слева, а Мэри-Лу застенчиво
примостилась по правую руку.