"Николай Васильевич Гоголь. Вечера на хуторе близ Диканьки, ч.I (Сорочинская ярмар" - читать интересную книгу автора

врезался в сердце Пидорки. Вспомнил, вспомнил! - закричал он в страшном
веселье и, размахнувши топор, пустил им со всей силы в старуху. Топор на
два вершка вбежал в дубовую дверь. Старуха пропала, и дитя лет семи, в
белой рубашке, с накрытою головою, стало посреди хаты... Простыня слетела.
Ивась! - закричала Пидорка и бросилась к нему; но привидение все с ног до
головы покрылось кровью и осветило всю хату красным светом... В испуге
выбежала она в сени; но, опомнившись немного, хотела было помочь ему;
напрасно! дверь захлопнулась за нею так крепко, что не под силу было
отпереть. Сбежались люди; принялись стучать; высадили дверь: хоть бы душа
одна. Вся хата полна дыма, и посередине только, где стоял Петрусь, куча
пеплу, от которого местами подымался еще пар. Кинулись к мешкам: одни битые
черепки лежали вместо червонцев. Выпуча глаза и разинув рты, не смея
пошевельнуть усом, стояли козаки, будто вкопанные в землю. Такой страх
навело на них это диво.


(3)
Выливают переполох у нас в случае испуга, когда хотят узнать, отчего
приключился он; бросают расплавленное олово или воск в воду, и чье примут
они подобие, то самое перепугало больного; после чего и весь испуг
проходит. Заваривают соняшницу от дурноты и боли в животе. Для этого
зажигают кусок пеньки, бросают в кружку и опрокидывают ее вверх дном в
миску, наполненную водою и поставленную на животе больного; потом, после
зашептываний, дают ему выпить ложку этой самой воды. (Прим. Н.В.Гоголя.)

Что было далее, не вспомню. Пидорка дала обет идти на богомолье; собрала
оставшееся после отца имущество, и через несколько дней ее точно уже не
было на селе. Куда ушла она, никто не мог сказать. Услужливые старухи
отправили ее было уже туда, куда и Петро потащился; но приехавший из Киева
козак рассказал, что видел в лавре монахиню, всю высохшую, как скелет, и
беспрестанно молящуюся, в которой земляки по всем приметам узнали Пидорку;
что будто еще никто не слыхал от нее ни одного слова; что пришла она пешком
и принесла оклад к иконе божьей матери, исцвеченный такими яркими камнями,
что все зажмуривались, на него глядя.

Позвольте, этим еще не все кончилось. В тот самый день, когда лукавый
припрятал к себе Петруся, показался снова Басаврюк; только все бегом от
него. Узнали, что это за птица: никто другой, как сатана, принявший
человеческий образ для того, чтобы отрывать клады; а как клады не даются
нечистым рукам, так вот он и приманивает к себе молодцов. Того же году все
побросали землянки свои и перебрались в село; но и там, однако ж, не было
покою от проклятого Басаврюка. Тетка покойного деда говорила, что именно
злился он более всего на нее за то, что оставила прежний шинок по
Опошнянской дороге, и всеми силами старался выместить все на ней. Раз
старшины села собрались в шинок и, как говорится, беседовали по чинам за
столом, посередине которого поставлен был, грех сказать чтобы малый,
жареный баран. Калякали о сем и о том, было и про диковинки разные, и про
чуда. Вот и померещилось, - еще бы ничего, если бы одному, а то именно
всем, - что баран поднял голову, блудящие глаза его ожили и засветились, и
вмиг появившиеся черные щетинистые усы значительно заморгали на