"Николай Васильевич Гоголь. Письма 1846-1847 (ПСС Том 13)" - читать интересную книгу автора

ради, не забывайте этого и пишите. Я глотал жадно ваши известия калужские,
хотя в них только[20] один легкий очерк вашей жизни. Но на первый раз быть
так: вам было много хлопот и не до того. Друг мой Алек"сандра· Осиповна,
будьте же отныне обстоятел"ьны· и дайте себе слово отвечать на всякий запрос
моего письма*. Вы уже сделали визиты, как сказываете сами, всем служащим,
некоторым помещикам и почетным купеческим женам. Напишите же мне, что такое
служащие ваши, что такое помещики и что такое купеческие жены. Сначала их
дух вообще, как целого сословия, а потом, какие есть между ними исключения.
Узнавайте их понемногу, не спешите еще выводить о них заключения, но
сообщайте все по мере того, как узнаете, мне. Не бросайте многих людей и
характеров, как уже узнанных и вам известных, но продолжайте присматривать
за ними и наблюдать: в душе и в сердце человеческом столько есть неуловимых
оттенок и излучин, что всякий день могут случиться открытья и открытья. У
вас есть порок, свойственный почти всем женщинам: вы поспешны и быстры и
хотели бы иное вдруг сделать. Этот порок, однако же, лучше мужского порока,
известного под именем байбачничества. От этого порока вы избавитесь уже тем,
если дадите себе слово - всякое дело, какое[21] ни захотите сделать,
изложить прежде мне в письме, а потом его сделать. Чувствуя, что излагаете
его мне, вы уже невольно увидите его обстоятельнее и лучше и, не имея от
меня ответа, уже узнаете сами мой ответ. Друг мой Александра Осиповна, не
пренебрегайте всеми этими просьбами: просит об этом вас больной и подчас
сильно страждущий друг. Вы никогда не любите смотреть в письма мои перед
тем, как пишете, и почти никогда не отвечаете на нужные, иногда слишком
нужные и слишком душевные запросы. Друг мой, не поступайте со мной так!
Держите хотя одно это письмо перед собой в то время, когда пишете. Но
возвращаюсь вновь к моим просьбам и продолжаю их: определите мне характеры
всех находящихся в Калуге; не пропускайте мелочей и подробностей, вы знаете,
что я до них охотник и что по ним мне удавалось узнать многое, многое в
человеке, вовсе не мелочное, которое иногда он не только не открывает
другим, но и сам не знает. Уведомляйте меня также о всех толках, какие ни
занимают город, о всех распоряжениях, какие ни делаются в губерниях, и о
всех злоупотреблениях, какие ни открываются. Не пропускайте также упоминать
о всех мерах, какие предпринимаются противу голода, как раздаются хлеба, то
есть какими порядками, образами и средства"ми·. Не пропускайте также
извещать меня от времени до времени о крестьянах, находящихся в вашей
губернии, как помещичьих, так и казенных, обо всех у них и с ними переменах
и вообще обо всем, что ни касается их участи. Не пропускайте также
уведомлять меня обо всех важнейших делах,[22] какие предстоят в Калуге
Николаю Михайловичу* (которому при сем передайте мой радушный и дружеский
поклон), обо всем, что удалось ему уже сделать, равно как и о множестве
всякого рода затруднений, какие[23] предстоят повсюду. За все это я
отблагодарю вам потом не словом, но делом. Я буду вам потом в великой
пригоде. Друг мой, дайте мне силы сделать что-нибудь[24] похожее на доброе
дело. У меня так мало истинно добрых дел,[25] а жизнь наша так быстро летит,
я же к тому и недомогаю, чем далее, тем более.[26] Вы знаете, что я люблю
Россию, что все, что ни есть в ней, мне дорого, что любовь моя растет,
несмотря на бренные мои физические силы. Друг мой, исполните мою просьбу!
Что вам сказать о самом себе? Я зябну и зябну, и зябкость увеличивается, чем
далее, более, а что хуже, вместе с нею[27] необыкновенная леность всяких
желудочных и вообще телесных отправлений. Существование мое как-то странно.