"Николай Васильевич Гоголь. Статьи, напечатанные в "Современнике" (1836-1837)" - читать интересную книгу автора

существовал, стало быть, читатели и подписчики были. Эти читатели и
подписчики были почтенные и пожилые люди, живущие в провинциях, которым
что-нибудь почитать так же необходимо, как заснуть часик после обеда или
выбриться два раза в неделю.
Издавалась еще в Петербурге в продолжение всего этого времени газета
чисто литературная, освобожденная от всяких вторжений наук и важных
сведений, - не политическая, не статистическая, не энциклопедическая,
любительница старого, но при всем том имевшая особенный характер. Название
этой газеты: "Литературные прибавления к Инвалиду" [15]. В ней помещались
легонькие повести, беседы деревенских помещиков о литературе, - беседы,
часто довольно обыкновенные, но иногда местами проникнутые колкостями,
близкими к истине: читатель, к изумлению своему, видел, что помещики к концу
статьи делались совершенными литераторами, принимали к сердцу текущую
литературу и приправляли свои мнения едкою насмешкою. Этот журнал всегда
оказывал оппозицию противу всякого счастливого наездника, хотя его вся
тактика часто состояла только в том, что он выписывал одно какое-нибудь
место, доказывающее журнальную опрометчивость, и присовокуплял от себя
довольно злое замечание, не длиннее строчки, с восклицательным знаком. Г.
Воейков был чрезвычайно деятельный ловец и, как рыбак, сидел с удой на
берегу, не теряя терпения, хотя на его уду попадалась большею частию мелкая
рыба, а большая обрывалась. В редакторе была заметна чисто литературная
жизнь, и он с неохлажденным вниманием не сводил глаз с журнального поля. Я
не знаю, много ли было читателей его газеты, но она очень стоила того, чтобы
иногда в нее заглянуть.
В Москве издавался один только "Телескоп", с небольшими листками
прибавления под именем "Молвы", - журнал, вначале отозвавшийся живостью, но
вскоре простывший, наполнявшийся статьями без всякого разбора, лишенный
всякого литературного движения. Видно было, что издатели не прилагали о нем
никакого старания и выдавали книжки как-нибудь.
Монополия, захваченная "Библиотекою для чтения", не могла не задеть за
живое других журналов. Но "Северная пчела" была издаваема тем же самым г.
Гречем, которого имя некоторое время стояло на заглавном листке в
"Библиотеке", как главного ее редактора, хотя это звание, как мы уже видели,
было только почетное, и потому очень естественно, что "Северная пчела"
должна была хвалить все помещаемое в "Библиотеке" и настоящего ее движителя,
являвшегося под множеством разных имен, называть русским Гумбольтом. Но и
без того она вряд ли бы могла явиться сильною противницею, потому что не
управлялась единою волею; разные литераторы заглядывали туда только по своей
надобности "Сын отечества" должен был повторять слова "Пчелы". Итак, всего
только два журнала могли восстать против его мнений. Г. Воейков показал в
"Литературных прибавлениях" что-то похожее на оппозицию; но оппозиция его
состояла в легких заметках журнальных промахов и иногда удачной остроте,
выраженных отрывисто, в немногих словах, с насмешкою, очень понятною для
немногих литераторов, но незаметною для непосвященных. Нигде не поместил он
обстоятельной и основательной критики, которая определила бы сколько-нибудь
направление нового журнала. "Телескоп" в соединении с "Молвою" действовал
против "Библиотеки для чтения", но действовал слабо, без постоянства,
терпения и необходимого хладнокровия. В статьях критических он был часто
исполнен негодования против нового счастливца, шутил над баронством г.
Сенковского, сделал несколько справедливых замечаний относительно его