"Николай Васильевич Гоголь. Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном" - читать интересную книгу автора

прелесть ночи! Я бы изобразил, как спит весь Миргород; как неподвижно
глядят на него бесчисленные звезды; как видимая тишина оглашается близким и
далеким лаем собак; как мимо их несется влюбленный пономарь и перелазит
через плетень с рыцарскою бесстрашностию; как белые стены домов, охваченные
лунным светом, становятся белее, осеняющие их деревья темнее, тень от дерев
ложится чернее, цветы и умолкнувшая трава душистее, и сверчки, неугомонные
рыцари ночи, дружно со всех углов заводят свои трескучие песни.
Я бы изобразил, как в одном из этих низеньких глиняных домиков
разметавшейся на одинокой постели чернобровой горожанке с дрожащими
молодыми грудями снится гусарский ус и шпоры, а свет луны смеется на ее
щеках. Я бы изобразил, как по белой дороге мелькает черная тень летучей
мыши, садящейся на белые трубы домов... Но вряд ли бы я мог изобразить
Ивана Ивановича, вышедшего в эту ночь с пилою в руке. Столько на лице у
него было написано разных чувств! Тихо, тихо подкрался он и подлез под
гусиный хлев. Собаки Ивана Никифоровича еще ничего не знали о ссоре между
ними и потому позволили ему, как старому приятелю, подойти к хлеву, который
весь держался на четырех дубовых столбах; подлезши к ближнему столбу,
приставил он к нему пилу и начал пилить. Шум, производимый пилою, заставлял
его поминутно оглядываться, но мысль об обиде возвращала бодрость. Первый
столб был подпилен; Иван Иванович принялся за другой. Глаза его горели и
ничего не видали от страха. Вдруг Иван Иванович вскрикнул и обомлел: ему
показался мертвец; но скоро он пришел в себя, увидевши, что это был гусь,
просунувший к нему свою шею. Иван Иванович плюнул от негодования и начал
продолжать работу. И второй столб подпилен: здание пошатнулось.
Сердце у Ивана Ивановича начало так страшно биться, когда он принялся за
третий, что он несколько раз прекращал работу; уже более половины его было
подпилено, как вдруг шаткое здание сильно покачнулось... Иван Иванович едва
успел отскочить, как оно рухнуло с треском. Схвативши пилу, в страшном
испуге прибежал он домой и бросился на кровать, не имея даже духа поглядеть
в окно на следствия своего страшного дела. Ему казалось,что весь двор Ивана
Никифоровича собрался: старая баба, Иван Никифорович, мальчик в бесконечном
сюртуке - все с дрекольями, предводительствуемые Агафией Федосеевной, шли
разорять и ломать его дом.
Весь следующий день провел Иван Иванович как в лихорадке. Ему все
чудилось, что ненавистный сосед в отмщение за это, по крайней мере,
подожжет дом его. И потому он дал повеление Гапке поминутно обсматривать
везде, не подложено ли где-нибудь сухой соломы. Наконец, чтобы предупредить
Ивана Никифоровича, он решился забежать зайцем вперед и подать на него
прошение в миргородский поветовый суд. В чем оно состояло, об этом можно
узнать из следующей главы.


Глава IV
О ТОМ, ЧТО ПРОИЗОШЛО В ПРИСУТСТВИИ МИРГОРОДСКОГО ПОВЕТОВОГО СУДА

Чудный город Миргород! Какие в нем нет строений! И под соломенною, и под
очеретяною, даже под деревянною крышею; направо улица, налево улица, везде
прекрасный плетень; по нем вьется хмель, на нем висят горшки, из-за него
подсолнечник выказывает свою солнцеобразную голову, краснеет мак, мелькают
толстые тыквы... Роскошь!