"Амадей Гофман. Пустой дом (новеллы "Ночные этюды")" - читать интересную книгу автораболезненное напряжение. Несколько раз, когда разговор оживлялся, и особенно
когда я вставлял в него какую-нибудь шутку, она улыбалась, но и сквозь эту улыбку сквозила непонятная горечь. - Вы, кажется, невеселы, сударыня; не утренний ли визит расстроил вас? - обратился к моей даме сидевший неподалеку офицер; но сосед его дернул за рукав и что-то шепнул на ухо, а дама на другой стороне стола с выступившим на щеках лихорадочным румянцем и тревожным блеском в глазах начала громко расхваливать прекрасную оперу, которую слушала в Париже. У моей соседки вдруг навернулись на глаза слезы: - Ну, не глупое ли я дитя! - сказала она, обращаясь ко мне. - Обычное следствие головной боли,- отозвался я, поскольку прежде она уже жаловалась на мигрень,- против которой самое лучшее лекарство есть дух, присутствующий в пене этого поэтического напитка. С этими словами я налил в ее бокал шампанского. Сначала она отказывалась, но потом выпила немного и взглядом поблагодарила меня за мое истолкование ее слез, которых она не в состоянии была долее скрывать. После этого она вроде бы несколько повеселела, и все пошло бы хорошо, ежели бы я не имел несчастья задеть бокал, издавший пронзительный, резкий звук. При этом звуке моя соседка побледнела как полотно, да и мое сердце внезапно затрепетало, ибо звук этот напомнил мне голос сумасшедшей старухи в пустом доме. Когда пили кофе, я нашел повод приблизиться к графу П., и он тотчас понял, зачем. - Знаете ли вы,- спросил он,- что вашей соседкой за столом была графиня Эдмонда 3.? Известно ли вам, что в пустом доме уже много лет содержится утром обе они, мать и дочь, навестили несчастную. Старый управитель, единственный человек, который умеет справляться с графиней, когда у нее случаются припадки буйства и надзору которого она по этой причине была вверена, смертельно болен. Теперь, говорят, сестра ее решилась доверить эту семейную тайну известному доктору К., который хочет испробовать кое-какие средства, чтобы если и не восстановить полностью ее здоровье, то хотя бы избавить ее от тех буйных припадков, которые у нее иногда случаются. Больше я пока ничего не знаю. К графу кто-то подошел, и наш разговор прервался. Доктор К. был тот самый врач, к которому я обращался, когда сам был в критическом состоянии. Само собой разумеется, что я не мешкая поспешил к нему, подробно рассказал обо всем, что со мной приключилось за последнее время, и стал просить его сообщить мне все, что он знает о сумасшедшей старухе. Взяв с меня обещание строго хранить тайну, доктор пошел мне навстречу и поведал следующее: - Ангелика, графиня фон Ц.,- начал доктор,- имела уже около тридцати лет от роду, находилась еще в полном расцвете необыкновенной красоты, когда граф фон 3., увидел ее в *** при дворе и так пленился ею, что тут же решил просить ее руки, несмотря на то, что был гораздо моложе ее. Когда же графиня уехала на лето в поместье своего отца, он последовал за ней, с тем чтобы открыть старому графу свои намерения, которые, судя по обхождению с ним Ангелики, были отнюдь не безнадежны. Но едва граф 3. приехал в поместье, едва увидел он младшую сестру Ангелики Габриелу, как очарование Ангелики померкло для него. Б сравнении с Габриелей она показалась ему жалким, поблекшим цветком. Прелести и красота младшей сестры увлекли графа. Он забыл |
|
|