"Амадей Гофман. Пустой дом (новеллы "Ночные этюды")" - читать интересную книгу автора

большущей плетью. Он собрался ударить старуху, но я схватив его за руку,
удерживая, он же отшвырнул меня и закричал:
- Прочь! Ежели бы я не подоспел вовремя, эта старая ведьма отправила бы
вас на тот свет; извольте, сударь, скорее выйти вон, вон!
Я опрометью бросился из залы, тщетно стараясь найти в потемках дорогу к
выходу. Тем временем в зале послышались удары плети и вопли старухи. Я хотел
закричать, позвать на помощь, но вдруг оступился, упал, покатился вниз по
лестнице и так сильно ударился об какую-то дверь, что она распахнулась и я
очутился в маленькой комнатушке. Увидев измятую только что оставленную
постель и лежащий на стуле коричневый сюртук, я тотчас догадался, что это
жилище старого управителя. Через несколько минут на лестнице раздались шаги,
в комнату вбежал он сам и бросился мне в ноги.
- Кто бы вы ни были, сударь,- пролепетал он жалобным голосом,- умоляю
вас, ради всего святого, не говорите никому, что вы здесь видели, иначе я
лишусь места и куска хлеба! Ее сумасшедшее превосходительство наказаны и
теперь лежат связанные в постели. Дай Бог вам самого приятного сна. Да, да,
сударь, идите почивать... Прощайте, спокойной ночи!
Произнеся это, старик вскочил, взял свечу, вывел меня из подвала,
вытолкнул за дверь и накрепко запер ее за мною.
Я возвратился домой в полном смятении. Все эти события так потрясли
меня, что в первые дни я не мог привести в порядок свои мысли. Помню только,
что волшебное очарование утратило свою власть надо мной. Исчезла и
болезненная тоска по прекрасному образу в зеркале, и вскоре я уже стал
смотреть на все случившееся как на приключение в сумасшедшем доме. Не
приходилось сомневаться - управитель выступал в роли старого надзирателя,
приставленного к безумной женщине знатного происхождения, состояние которой
скрывается от света; но как объяснить, почему зеркало... и вообще все прочие
чудеса. Но далее, далее!
По прошествии некоторого времени я встретил на званом вечере графа П.,
который, отведя меня в сторону, спросил:
- Знаете ли вы, что тайна нашего пустого дома почти раскрыта?
Я весь обратился в слух; но едва граф начал свой рассказ, как
распахнулась дверь в столовую и все направились к столу. Погруженный в мысли
о тайне, которую граф хотел раскрыть мне, я подал руку какой-то молодой
даме, вовсе не глядя на нее, и машинально последовал за церемонной вереницей
других гостей. Подведя свою даму к свободному стулу, я впервые посмотрел на
нее - и увидел... увидел совершенное подобие таинственного образа,
являвшегося мне в зеркале. Вы можете легко представить себе, каково было мое
изумление; однако же, уверяю вас, что в душе моей не возникло ни малейшего
отзвука той неистовой страсти, которая рождалась во мне прежде, когда мое
дыхание вызывало появление в зеркале чудесного образа. Должно быть,
растерянность или даже страх весьма ясно отразились на моем лице, потому что
девушка посмотрела на меня с таким удивлением, что я счел нужным,
постаравшись взять себя в руки, объяснить ей, что если память меня не
обманывает, то я имел счастье уже прежде с нею встречаться. Ответ ее был
короток: это едва ли возможно, ибо она только вчера и впервые в жизни
приехала в ***. Это совершенно обезоружило меня. Я умолк, и только
ангельский взгляд прекрасных глаз девушки помог мне справиться с
замешательством. Я сделался осторожным и стал внимательно к ней
приглядываться. Она была приветлива, нежна, но в ней чувствовалось какое-то