"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Приключение в ночь под Новый год (Фантазии в манере Калло)" - читать интересную книгу автора

стулом, вдруг обратил внимание, что стул в зеркале оставался свободным - оно
не отражало сидящего на нем человека. Кельнер сообщил о своем наблюдении
соседу Эразмуса, а тот шепнул об этом своему соседу, и скоро все сидящие за
столом стали перешептываться и поглядывать то на Эразмуса, то на зеркало.
Эразмус еще не успел сообразить, что именно он причина всей этой кутерьмы,
как из-за стола встал некий солидный мужчина с серьезным лицом и заставил
Эразмуса подойти вплотную к зеркалу, потом оглядел его с ног до головы и,
обернувшись к обществу, громогласно объявил:
- В самом деле, отражения у него нет.
- Нет отражения!.. Глядите, он не отражается в зеркале! - загудели все
разом. - Гоните его в шею! Прочь!.. Прочь!..
В бешенстве, сгорая от стыда, Эразмус вбежал в свою комнату, но едва он
запер дверь, как к нему явились из полиции и объявили, что ежели он через
час не представит своего абсолютно точного зеркального отражения начальству,
ему предписывается немедленно покинуть город. Во избежание худших
неприятностей он бежал из города под улюлюканье праздных зевак и свист
уличных мальчишек.
- Вот он, удирает отсюда! Этот тип продал свое отражение дьяволу!.. -
неслось ему вслед.
Наконец город остался позади, и с тех пор, где бы он ни появлялся, под
предлогом врожденного отвращения ко всякого рода отражениям, он первым делом
приказывал завешивать все зеркала. Вот его и прозвали "генералом Суваровым",
который, по преданию, поступал с зеркалами точно так же.
Когда же он добрался до своей родины, до своего родного дома, то его
милая женушка и малютка Расмус встретили его весьма приветливо, и вскоре ему
стало казаться, что в обстановке мирной семейной жизни можно перенести
утрату своего зеркального отражения. Но вот однажды, когда Шпикер, уже
совершенно выкинувший Джульетту из своих мыслей, играл с маленьким Расмусом,
тот, балуясь, вымазал отцу щеки сажей.
- Ой, папа, гляди-ка, как я тебя разукрасил. У тебя совсем черное лицо!
- крикнул малыш и, прежде чем Шпикер успел его остановить, притащил зеркало
и, держа его перед отцом, сам поглядел в него. И в тот же миг он выронил его
из рук и, расплакавшись, выбежал из комнаты. Вскоре появилась жена, лицо ее
выражало страх и изумление.
- Знаешь, что мне Расмус рассказал? - спросила она.
- Что я будто бы не отражаюсь в зеркале? Так, что ли, моя милая? -
произнес Шпикер с натянутой улыбочкой, как бы говорящей, что хотя сама мысль
о том, что можно потерять свое отражение, в сущности, безумна, все же
случись это - потеря была бы невелика, поскольку всякое зеркальное отражение
содержит в себе чисто иллюзорный эффект, не являясь по сути дела ничем
вещественным. Самосозерцание, рассуждал он, лишь будоражит тщеславие, да к
тому же и безусловно содействует разрыву своего "я" на реальное и
воображаемое. Пока он все это излагал, его супруга поспешно сорвала
занавеску с висящего в комнате зеркала. Она взглянула на него и рухнула на
пол, словно пораженная молнией. Шпикер поднял ее, но едва сознание вернулось
к ней, как она с отвращением оттолкнула его от себя.
- Оставь меня! - визжала она. - Оставь меня, чудовище! Ты не мой муж,
ты не мой муж, ты дух ада, который хочет погубить мою душу и лишить меня
вечного блаженства. Убирайся!.. Чур меня, чур меня, у тебя нет власти надо
мной!